— Только что прибыла, — сообщила она. — И привела с собой кое-кого. Лукьен, это Алена, мать Прорицательницы.
Женщина кивнула Лукьену.
— Мы ждали вас. Добро пожаловать.
— Ждали меня? Что вы имеете в виду?
— Прорицательница сказала нам, — отвечала Алена. Она опустила ложку в миску с кашей и вытерла дочери рот. Лукьен вопросительно глянул на Миникин.
— Девушка Прорицательница попала к нам три года назад, сэр Лукьен. У нее заболевание мозга, поэтому с ней невозможно вступить в контакт. Она не говорит и не способна заботиться о себе. Но слышать она может. Поверьте мне: она слышит каждое наше слово.
— И ее зовут Прорицательница? — спросил Лукьен. Он присел на корточки перед девушкой, заглядывая в ее карие глаза. — Она видит будущее?
— Разумеется, при помощи Акари.
— Прорицательница — не ее настоящее имя, — добавила Алена. — Ее так прозвали здесь.
— При рождении она получила имя Дженна, — сказала Миникин. — Я нашла ее в Коте, неподалеку от Лайонкипа. Муж Алены оставил их. Они бродили по улицам. И я забрала их с собой.
— Так, значит, не все в Гримхольде… ну, вы понимаете…
— Алена одна из полностью здоровых здешних людей, Лукьен. Я не могла забрать у нее Прорицательницу, кроме того, она и сама желала попасть сюда.
— Нам больше некуда было идти, — пояснила Алена. — Миникин спасла нас.
Дитя по имени Прорицательница вперила взор в Лукьена, но в глазах ее еле теплился огонек жизни. Вид ее вызывал сильную жалость, и Лукьену захотелось отвести взгляд. Но он знал, что Миникин привела его не просто так, поэтому рыцарь попытался улыбнуться девушке.
— Прорицательница, если ты меня слышишь — мое имя Лукьен.
— Она знает, кто вы, — заметила Алена. — Я же говорила, она предсказала ваш приход.
Лукьен посмотрел на Миникин.
— Это правда?
— Уверена, что это так, — ответила та. — Видите, Акари Прорицательницы позволяет ей общаться с внешним миром, а еще — видеть будущее, точнее, его проблески.
— На самом деле? Неужели это возможно?
— Все духи Акари обладают таким «видением», но не в такой степени, как Лакарон, дух Прорицательницы. При жизни он был могущественным магом и ясновидящим.
— Лакарон, — Лукьен изучал девушку. — Так Лакарон поговорит с нами?
— При помощи Прорицательницы, — заверила его Миникин. — Вот зачем я привела вас сюда — дабы мы могли выяснить, что нас ждет.
Лукьен кивнул и сделал глубокий вдох. Он никогда прежде не бывал ни на каких спиритических сеансах; правда, и излишним скептицизмом тоже не страдал. Ознакомившись со способностями Миникин, он уверовал. Миникин подошла к Прорицательнице и положила ладонь ей на голову, с любовью откинув пряди волос со лба.
— Прорицательница, это я, Миникин, — маленькая женщина говорила тихо-тихо, словно звенел малюсенький колокольчик. — Я вернулась. Мы вместе.
Безучастный вид девушки никак не изменился.
— Прорицательница, можешь ли ты сказать, что видит Лакарон? На Гримхольд надвигается беда. Армия северян. Ты видишь их?
В комнате повисла тишина. И вдруг раздался удивительный звук, одно короткое слово:
— Да.
Звук заставил Лукьена вздрогнуть. В нем слышался голос девушки, но словно издалека. И в него как будто вплелся другой, сильный, мужской.
— Хорошо, — пропела Миникин. — Продолжай смотреть, дитя. Смотри на армию. Что показывает тебе Лакарон?
— Привет, Мама, — сказал голос.
Алена печально улыбнулась.
— Привет, моя дорогая.
— Привет, Миникин.
— Привет, дитя, — Миникин продолжала гладить ее по голове. — Ты сегодня в силе?
— Я… достаточно сильна.
— Лакарон показывает тебе армию?
— Я вижу армию.
Лукьен затаил дыхание, глядя на Прорицательницу.
— Расскажи, что ты видишь, — мягко произнесла Миникин. — Что показывает тебе Лакарон?
— Армию и реку, — проговорил странный голос. По мере беседы лицо девушки начало слегка оживать. — Большая. Серебряная. Их много.
Миникин взглянула на Лукьена. Тот кивнул.
— Должно быть, это они, — шепнул он. — Переходят Крисс на юге.
— Где они сейчас, Прорицательница? Можешь сказать?
— Они сражались, — отвечала девушка. — В маленькой стране. Они убивали, — она на секунду замолчала. — Тот, что в поиске — очень сердит.
«Это Акила», — подумал Лукьен.
— Продолжай, — велела Миникин.
Девушка опять замолчала. Когда заговорила вновь, голос звучал глубже, медленнее.
— Они скоро перейдут пустыню. Теперь уже очень близко. Их очень много.
Миникин выждала минуту, и амулет на ее груди запульсировал.
— Лакарон, смотри в будущее. Скажи нам, что ты видишь.
— Я вижу смерть.
Голос казался древним. У Лукьена мороз прошел по коже.
— Продолжай, — сказала Миникин.
— Я вижу Гримхольд.
— И…
— Я вижу руины.
Миникин открыла глаза и посмотрела прямо на Прорицательницу.
— Ты видишь Гримхольд в руинах?
Та помолчала, затем, после паузы, ответила:
— Да.
— Когда? — задал вопрос Лукьен. — Когда они придут?
— Подожди, Лукьен, — остановила его Миникин. — Лакарон, они скоро придут?
— Скоро. Очень сильные. Очень много.
Лукьен попятился, качая головой.
— О, Небо…
Казалось бы, о чем тут еще говорить. Даже Миникин выглядела потрясенной.
— Лакарон, можешь ли ты сказать что-нибудь еще? Что-нибудь полезное? — наконец, выдавила она.
И снова пауза, а затем дух заговорил. Лукьен понял: он размышлял.
— Тот, кто ведет их, борется сам с собой. Его разум потерян. Он словно малое дитя. Слишком много злобы. Он разрушен.
— Он говорит про Акилу, — подсказал Лукьен.
— Еще что-нибудь, Лакарон? — спросила Миникин. — Полезное для нас?
— Пустыня. Кровь. Битва. И однорукий человек с каганом.
— Барон Гласс.
Миникин приложила палец к губам. Голос продолжал:
— Один из них умрет.
Сердце Лукьена упало.
— О, нет. Не говори так.
Внезапно голова девушки упала на грудь, словно она погрузилась в сон. Алена быстро подошла и поддержала ее. Миникин испустила вздох.
— Ну, все, — сказала она. — Лакарон ушел. — Она на прощание погладила девушку по голове. — Пусть теперь отдохнет. Алена, не волнуйся, я встречусь с тобой позже.
Миникин направилась к дверям. Потрясенный, Лукьен не отставал.
— И это все? — спросил он. — Она ничего больше нам не скажет?
— Да, это все, — Миникин увидела Трога у дверей и улыбнулась ему. — Ты, должно быть, голоден. Пойдем, поедим.
— Подожди же, Миникин, — пытался задержать ее Лукьен. Он забежал перед ней, не пуская ее. — Ты разве не слышала, что она сказала? Гримхольд будет разрушен!
Миникин пожала хрупкими плечиками.
— Может быть. А может — нет.
— Но Прорицательница видела это! А что там насчет Кадара и барона Гласса? Один из них умрет?
— Лукьен, это не обязательно сбудется, — успокоила его Миникин. — То, что видит Лакарон — только лишь вероятное будущее. Мы можем многое сделать, чтобы изменить его.
— Вероятное будущее? Но это очень похоже на правду, разве нет?
— Да, — согласилась Миникин. — Возможно, наша судьба — погибнуть здесь. Я не знаю. Но сейчас вы с нами. И можете помочь нам все изменить. Мы сможем защищать Гримхольд и сражаться с вашим безумным королем.
— Нет, Миникин, не сможем, — возразил Лукьен. — Гримхольд укреплен, но здесь лишь горстка людей, способных взяться за оружие.
На лице Миникин возникла знакомая усмешка.
— Не стоит недооценивать Нечеловеков, Лукьен. Мы способны на такое, что может вас удивить.
Лукьен махнул рукой в направлении залов.
— Не поведем же мы этих калек в бой, Миникин. Против Акилы и Трагера им не выстоять. Их всех уничтожат.
— Если некоторым придется погибнуть, чтобы спасти остальных — что ж, так тому и быть.
— Нет! Такого нельзя допускать! Я не желаю быть причиной этого!
Маленькая женщина положила ручку поверх крупной руки Лукьена.
— Ярость Акилы пала на Гримхольд из-за вас — вернее, из-за того, как вы с ним обошлись. И этого вам не изменить. Но еще не поздно изменить будущее, Лукьен. Все в ваших руках. Пока в ваших. Вы можете помочь, защищая Белоглазку и всех, кто здесь живет. А если нам суждено умереть, то умрем мы не просто так!