— Ранда! Ханас! Сюда! — подзывал он их.
Когда двое солдат увидели Брека и Акилу, они закричали норванам:
— Глядите! Ваш король захвачен в плен!
Норваны продолжали теснить гвардейцев. Акила знал, что нужно действовать быстро.
— Опустите оружие, иначе ваш король умрет! — закричал он.
Один за другим норваны замечали своего правителя. Бой постепенно затих. Ранда, Ханас и другие гвардейцы присоединились к Акиле. Мор продолжал бормотать, кровь брызгала на его одежду.
— Остановитесь! Он убьет меня! — говорил он.
Норваны стояли молча. Большинство из них вошли в зал, готовые к сражению, но их отодвинули в сторону, указывая на короля.
— Милорд, вы в порядке? — спросил кто-то.
— Разве я выгляжу нормально, идиот! — завопил Мор. — Откройте ворота!
— Но, милорд, там же солдаты!
— Открывайте ворота и сдавайтесь, — велел Брек. — Или Мор умрет.
— Сдаваться! — выдохнул норван. — Милорд?
— Сто чертей и одна ведьма, Вирез, они уже убили Нейса. Так что слушайтесь их!
Солдат стоял в шоке, потом неохотно велел открыть ворота. Акила с облегчением пошел вперед под защитой гвардейцев. Вирез и его люди медленно отступали, чтобы их королю не причинили вреда.
— Ворота открыты, — сказал Вирез. — Теперь отпустите его.
— Его освободят, когда мы дойдем до ворот, — отрезал Брек. — Не раньше.
Король Мор позволил Акиле вести себя по залу, неловко двигаясь вслед за ним. Он часто и неровно дышал.
— Акила, тебе не уйти просто так, ты, подлая змея! Ты заплатишь за смерть Нейса и моего сына!
— Тихо, — велел Акила. — Не то я убью тебя!
Мор вдруг рассмеялся.
— Тебе меня не убить. Ты трус! Твои шавки-солдаты сделают это за тебя!
Акила пытался не слушать, сконцентрировавшись на том, чтобы достичь двора. Наконец, они миновали двойные двери крепости, ныне широко открытые. Через них лился солнечный свет. Акила слышал голоса своих людей снаружи, считая, что Хогон рядом, и ему больше нечего бояться. Во дворе оказалось полно норванских солдат. Но ни один не двигался. Акила осмотрел ворота и увидел, что приказ Мора выполнен. Несколько человек открывали створки. За воротами с палашом в руке победоносно восседал на коне Хогон! Канцлер имел гордый вид. Когда он увидел Акилу, на лице его засияла улыбка. За ним виднелся Раксор, в черных доспехах, а за его спиной — целая армия риикан. Брек, забравший меч у одного из норванских солдат, помахал им Хогону. Акилу охватило воодушевление. Как и Хогон, он не верил, что у него получится. Он вдруг подумал о Лукьене: однажды тот услышит о его победе!
По мере приближения Акилы к воротам, Хогон и его люди стали заполнять широкий двор. Чувство победы опьянило Акилу. Но только на миг. Мор начал сердито извиваться в его руках, с ненавистью воззрившись на ворота.
— Риикане?! — вопил он. — Риикане! — он дико забился в руках Акилы. — Ни один рииканин никогда не войдет в мою крепость!
Акила пытался удержать старика, но гнев придал тому сил. Он лягнул Акилу и закричал что было мочи:
— Вирез, пришли мерзкие риикане! Остановите их!
Брек вмешался:
— Король Акила, затните ему пасть!
— Я пытаюсь!
— Вирез! Атакуйте!
— Акила!
Акила в панике оглянулся на Виреза и понял, что тот слышал приказ короля. Солдат поднял взгляд на ворота и увидел пришедших с лиирийцами риикан.
— Вирез! Бей их!
— Тихо! — умолял Акила. — Мы почти прошли!
Но Мор не хотел молчать. С кинжалом Акилы у горла он продолжал звать в атаку. Брек тоже закричал, призывая Акилу унять старикашку. Акила беспомощно огляделся, не зная, что предпринять. С одной стороны — Хогон и его армия. С другой — Вирез, спешащий на помощь королю. Времени медлить не было. Акила паниковал. Мор орал, как резаный, веля разделаться с врагом. Акила потерял терпение.
— Молчи! — зашипел он и вонзил кинжал в горло Мору. Хлынула кровь. Мор мешком повалился на Акилу, в ужасе глядевшего на дело рук своих. Они оба были в крови. Акила выронил кинжал и закричал: — Брек!
Когда Брек увидел Акилу, он открыл рот и побледнел. Король стоял один, безоружный и едва не плакал. Мир вокруг него померк. Он слышал голоса, видел людей, бегущих к нему с обеих сторон, но не мог ничего сделать, только стоял неподвижно. Его охватил ужас. Руки были обагрены моровой кровью. Вирез и его люди уже спешили в атаку. Брек кинулся в рукопашный бой. Хогон и его люди присоединились к нему. Воздух наполнился криками и стонами. Акила внезапно понял, что тоже кричит. На него уже наступал какой-то человек с мечом в руках. Акила поднял руки, понимая, что сейчас умрет.
— Король Акила, бегите! — услышал он. Канцлер Хогон несся на лошади к нему. Он взмахнул в воздухе палашом, отсекая руку нападавшего. Тот вскрикнул и повалился. Хогон повернул коня.
— Бегом, милорд, спасайтесь!
И Акила побежал. Для этого у него хватило отваги. В этот момент в ворота въезжал Раксор. Военный министр Риика послал ему вслед взгляд, полный отвращения, и его лошадь пропустила молодого короля в ворота.
Армии Хогона и Раксора намного превосходили численностью норванов. Без короля и генерала защитники крепости едва ли могли хорошо защищаться. Их усыпила хитрость Акилы, и теперь, когда ворота были открыты настежь, они не могли противостоять врагу. Вместо недель и месяцев осада заняла считанные часы. Норваны забаррикадировались внутри, отказываясь сдаваться. Раксор, желая отомстить за жестокость, учиненную Мором над его народом, не собирался проявлять милосердия. Он был так же безжалостен, как и в войнах с Лиирией, наслаждаясь подаренной Акилой битвой, словно долгожданным даром. Принц Фианор очнулся как раз вовремя, чтобы присоединиться к битве, но не сумел долго продержаться. Удар по голове лишил его ловкости в обращении с мечом, и он вскоре погиб, напоровшись на копье рииканина. Хогон и Брек вместе с остальными лиирийцами сражались без сожаления, ибо были солдатами, а значит, верили в справедливость битвы.
Акила далеко убежал от крепости, но слышал стоны умирающих. Он бежал, пока легкие не начали гореть, а ноги не покрылись волдырями, а потом, когда не смог больше бежать, то упал на холме в виду крепости. Он пролежал так четыре часа, покрытый кровью Мора. Он плакал, наблюдая битву, словно во сне. Наконец, все было кончено. Солнце стояло высоко в небе, и он увидел Хогона и Раксора, выходящими из ворот. Норване убегали. Без еды, оружия и лошадей, они попытаются скрыться в Норворе. Но его нимало это не волновало. Он слышал, как зовет Брек, но не отвечал. Брек все-таки обнаружил его, сидящего одиноко среди камней. Акила обхватил руками колени.
— Милорд? — обеспокоенно спросил Брек.
Акила не отвечал. Глаза его безжизненно блестели.
Голос Брека стал мягче.
— Акила? Вы в порядке?
— Вы победили, — отвечал король. На залитом слезами лице появилась робкая улыбка. — Я видел отсюда.
— Да. — Брек сделал шаг ближе. Его меч и волосы были в крови, но сам он был цел и невредим. — Милорд, почему вы не отвечали, когда я звал?
Акила пожал плечами.
— Не знаю. — Он поднял руку, запачканную кровью. — Она никогда не исчезнет. Я пытался, но не мог стереть ее.
Брек опустился на колени рядом с ним.
— Ох, Акила, — вздохнул он. — Не волнуйтесь. Вы в порядке.
— Я? — удивился Акила. — Почему бы мне не быть в порядке?
— Я волновался за вас. Говорил же я вам не делать этого. Вы ведь не кровавый убийца!
— Почему ты так на меня смотришь? Сказал же я, все нормально!
Но даже сам Акила знал, что это не так. Когда он убил старого короля Мора, что-то в нем оборвалось.
— Нам нужно вернуться в Лиирию. Я должен увидеть Кассандру. Собираюсь сообщить ей, как мы захватили крепость. — И он робко улыбнулся.
Брек взял Акилу за руку и мягко поднял на ноги.
— Хорошо, милорд. Поедем домой.
19
Пустыня, как быстро понял Лукьен, была местом миражей.
Каждый день, едва вставало солнце, ветер начинал двигать пески, создавая песчаные водоемы, отражающие солнце. Дюны шевелились, будто живые, вдалеке звенели песчаные бури, предупреждая о своем приближении. Здесь не было ни деревьев, ни облаков, только редкие кактусы, спасающие от жажды. Солнце постоянно жгло, немилосердно обрушиваясь на головы караванщиков. Скорпионы и ящерицы сновали между камней; иногда на пути попадались высохшие кости несчастного дроваса. Время текло неспешно, переливаясь, словно тягучий сироп, и в этом великом ничто тонули мысли.