Тем не менее, Акила по ночам находился в уединении. И это было единственное время суток, когда все в Лайонкипе могли вздохнуть с облегчением. Когда солнце садилось, Акила становился еще более нервным и раздражительным. После полуночи замок погружался в тишину, и Акила мог спокойно поразмышлять, пока никто его не тревожил. За время правления у него появилось множество прихотей и капризов, один из них — нетерпимость к шуму. Он понимал бессмысленность этого, но ничего не мог с собой поделать. Точно так же и бессонница: он был бессилен против нее. Вот почему он целый день ожидал, когда же наступит ночь и опустится темнота. Вместо сна он зачастую бродил по пустым коридорам, переговариваясь с часовыми, но чаще выходил на балкон опочивальни, где прохладный ночной воздух позволял расслабиться. Выпивка стала привычным занятием. От бренди он тоже расслаблялся. И требовал его постоянно. Бренди, наряду с ночной тишиной, даровал спокойствие.
Сегодня на балконе оказалось холодно. Дождь только что прошел, и тучи закрыли звезды. Кот возвышался вокруг стен замка, тенистый и спящий глубоким сном; вдали маячил Библиотечный Холм. Акила наполнил стакан, располагаясь поудобнее в кресле. На перилах балкона сверкали капельки воды, но деревянный столик и скамья были сухими, а бутыль — полной, что же еще нужно для счастья? Бренди обожгло горло, попав в пустой желудок. Сегодня Акила не ужинал, ибо вообще редко питался: пища не интересовала его. От отсутствия аппетита он выглядел изможденным, кожа и глаза обрели болезненный вид. Он ведь еще сравнительно молод, а выглядит стариком. Акиле пришло это в голову, пока он пил, зная, что алкоголь ускоряет его старение подобно тому, как амулет замедляет старение Кассандры. Когда он найдет второе Око — если найдет — она все еще будет молода и прекрасна, а он станет старым чучелом.
Но эту проблему стоит оставить до завтра, сегодня же Акиле есть над чем задуматься. Он сделал еще глоток бренди, наблюдая за небом, когда вдруг заметил тень у себя за плечом. Король неловко повернулся, ожидая, что явился кто-то из стражи. Но это был Фиггис. В руке старик сжимал книгу; на лице застыла беспокойная гримаса. За ним возвышались двое стражников. Лицо библиотекаря раскраснелось, словно он проделал путь до замка бегом. Он вырвался от стражников и кинулся к балкону. Те двинулись за ним по пятам.
— Милорд! Я должен поговорить с вами.
Акила махнул стражникам, отсылая, и встал. Фиггис посмотрел им вслед, а потом повернулся к Акиле.
— Милорд, извините за вторжение…
— Вы хоть представляете, который час, Фиггис? — сердито спросил Акила.
— Да, милорд, я знаю, но…
— Так что вы здесь делаете?
Старик протянул книгу.
— Вот это, милорд, объясняет мой поздний визит.
— В самом деле? — вздохнул Акила.
Фиггис бросил взгляд через плечо на стражей. Они стояли поодаль, готовые вступиться за короля.
— Милорд, то, что я скажу, никто не должен услышать. Если бы вы удалили стражников…
— Отойдите, — велел Акила со смехом. — Он безопасен…
Те отошли в сторону. Акила вернулся на место, упав в кресло. Протянул библиотекарю бутыль с бренди.
— Ну, Фиггис, а теперь выпейте со мной и расскажите, что занимает вашу голову.
— Акила, у меня потрясающие новости, — Фиггис подошел к столу, но садиться не стал. — Великие новости!
— Правда? Ну, пожалуй, тогда я выпью.
Прежде, чем он поднес стакан к губам, Фиггис остановил его:
— Милорд, подождите.
Акила осклабился:
— Ах, ах, не трогайте короля…
— Вы пьяны и не слушаете меня. Но это очень важно!
Акила подчинился, отставив бутыль в сторону. Фиггис был единственный, кто мог бранить его, и он слушался, сам не зная, почему. Может быть, оттого, что старик не боялся его. Никогда не боялся, и Акила уважал его за это.
— Может, сядете все-таки?
— Гримхольд, — произнес Фиггис. Он остался стоять, не сводя горящих глаз с короля.
— Что это?
— Гримхольд, милорд. Вам знакомо это слово?
— Нет, пожалуй, нет.
Фиггис осторожно открыл древнюю книгу.
— Я думаю, что знаю, где искать второй амулет.
Весь сарказм Акилы как ветром сдуло. Он жадно схватил лежащую на столе книгу.
— Что вы имеете в виду?
— Гримхольд, милорд. Вот где второй амулет.
— Откуда вы знаете? Скажите мне!
Фиггис поморщился.
— Ну, я не очень в этом уверен…
Акила не сводил с него глаз.
— Не играйте со мной, Фиггис. Что вам стало известно?
— Теория, милорд. Идея, — Фиггис, наконец, уселся, растянувшись в кресле рядом с королем. Он начал листать страницы книги. — Вот сборник историй о Гримхольде. Я читал их нынче ночью. И уже собирался спать, когда обнаружил нечто необычное.
— Здесь говорится об Очах Господа?
— Не совсем, милорд.
— Не совсем что, черт побери?
— Подождите. Я найду это место.
Потеряв терпение, Акила придвинулся ближе к Фиггису, наблюдая, как он роется в книге. Она ничем не отличалась от других книг, и Акила чувствовал, что надежда тает. Наконец, старик отыскал нужную страницу. Водя пальцем по строчкам, он прочитал: «Большинство ученых с именем верят, что путь в Гримхольд лежит через Пустыню Слез, где-то за Джадором. Вот почему на языке джадори Гримхольд носит название „Сокрытого Места за Пустыней“.
Фиггис откинулся назад с торжествующей улыбкой. Акила смотрел на него, не веря глазам.
— И что с того? — пробурчал он. — Как это нам поможет?
— Разве вы не понимаете? — спросил Фиггис. — «Сокрытое место за пустыней», помните, милорд?
Акила подумал минутку, пережевывая фразу. Что-то знакомое, но его отравленный алкоголем ум был не в состоянии вспоминать.
— Да, — наконец, изрек он. — Помню. Место за пустыней. Джадор.
— Нет, не Джадор. Гримхольд.
— Нет, Фиггис, пожалуйста, не говорите мне этого, — взмолился Акила. — Не надо утверждать, что мои горячие мечты связаны с каким-то мифом.
— С мифом, милорд? Почему с мифом? Разве Очи Господа — миф. Разве мифом является то, что Кассандра до сих пор жива и здравствует, вот уже шестнадцать лет?
Акила потянулся за бренди.
— Пожалуйста, Фиггис…
— Стойте, — рявкнул Фиггис, выхватывая бутыль и убирая ее подальше. — Нечего прятаться за бутылку. Просто послушайте меня, позвольте, я объясню. — Он снова взял книгу и показал Акиле отрывок, словно ребенку, который с первого раза не понимает. — Вот этот кусок, про сокрытое место за пустыней. Шестнадцать лет назад я упустил его. Думал, что джадорийские тексты упоминают Джадор. Но это не так, видите? Они имели в виду Гримхольд.
— Нет никакого Гримхольда, Фиггис.
— Откуда вы знаете, что нет? Вы же не верили в амулеты, пока мы не привезли вам один из них. Разве этого доказательства недостаточно, милорд? Если амулеты существуют, так почему бы не существовать и Гримхольду?
— Месту, где живут монстры? Вы бредите, друг мой.
— Месту, где обитает волшебство, милорд. Которым правит ведьма. Посмотрите на Кассандру и попробуйте утверждать, будто не верите в магию!
— Я не могу посмотреть на Кассандру, — горько промолвил Акила. — И все из-за чертова проклятия!
Фиггис улыбнулся.
— Да, но ваша разлука может подойти к концу. Подумайте об этом, милорд. Мы всегда знали, что второе Око существует. А теперь сможем отыскать его. Разве вы не понимаете?
Акила кивнул. Невероятно, но в гипотезе Фиггиса забрезжила надежда. Во всяком случае, она не лишена смысла. Но оставались еще вопросы.
— Если вы правы, то кто тогда жена Кадара? — задал один из них Акила.
Фиггис выглядел озадаченным.
— О чем это вы?
— Жена Кадара, помните? В манускриптах джадори упоминается, что хозяин сокрытого места носит Око, а его жена — другое. Так кто же жена Кадара?