Сердце Кассандры растаяло.
— О, Гилвин, мне так жаль.
— Не стоит. Женщина с амулетом спасла меня. С ней был мужчина, гигантский — настоящий монстр. Амулет светился, когда она колдовала.
— Колдовала? Ты сам это видел?
— Так она и спасла меня. Сейчас мне трудно об этом вспоминать. Но она помогла мне. Я знаю, это так, — его глаза сузились. — Она использовала амулет.
— Гилвин, пожалуйста. Ты должен вспомнить.
— Но я не могу. Я пытался, но это все, что вспомнилось.
Кассандра откинулась назад.
— Ну, хорошо, — сказала она, не уверенная, можно ли верить парню. Он не был похож на лжеца, но Фиггис-то считает, что второе Око — в Гримхольде. Почему же женщина из Кота носит его?
— Жаль, что я плохо знаю этот миф, — вздохнула она. — Что это за женщина, хотела бы я знать!
— Ведьма из Гримхольда, — улыбнулся Гилвин.
Они переглянулись, не в силах поверить в такое.
— Но этого просто не может быть, — заявила Кассандра. — Все это лишь легенда.
— Разве? — Гилвин не сводил глаз с амулета. — Кое-кто до сих пор жив вот уже шестнадцать лет, и все благодаря волшебству, разве не так?
— Да, — ответила Кассандра. — Пожалуй, что так. Но если ведьма здесь, в Коте, то вторжение армии Акилы лишено смысла. Мы должны остановить его, Гилвин. Должны предупредить джадори об опасности.
— Мы? — Гилвин даже попятился назад. — Так вот почему ты позвала меня сюда?
— Ты нужен мне, Гилвин. Я не справлюсь одна. Мне нужно вырваться отсюда и рассказать джадори о надвигающейся беде. Ты должен помочь мне.
— Но я всего лишь мальчишка, — запротестовал Гилвин. Он поднял руку со сросшимися пальцами. — И со мной не все в порядке. Как я могу помочь?
Кассандра взяла его за искалеченную руку и подержала: от этого жеста сердце Гилвина растаяло.
— Ты можешь делать все то же, что и остальные ребята, Гилвин. И ты единственный, кому я могу доверять. Ты нужен мне, чтобы кое-кого найти.
— Кого? — с подозрением спросил Гилвин.
— Ты слышал о Бронзовом Рыцаре?
— Да. Это капитан Лукьен.
Звук его имени вызвал у Кассандры улыбку.
— Верно. Лукьен. До того, как меня заперли здесь, он был очень близок мне. Если ты отыщешь его, он нам поможет. Ты приведешь его сюда, а потом мы с ним поедем в Джадор.
— Но как мне его найти? Его здесь не было долгие годы, со дня изгнания. Никто не знает, где он сейчас.
Любопытство Кассандры возросло.
— А откуда ты так много о нем знаешь?
— Я читал, миледи. Много читал. Когда я был младше, то хотел быть королевским гвардейцем, как Лукьен. Но — взгляни на меня.
Кассандра кивнула.
— Понимаю.
— Не уверен в этом, миледи. Лукьен исчез уже давно. Он может быть мертв.
— Твоя правда. Но я так не думаю. Лукьен — находчивый человек. Я точно знаю: он жив, — Кассандра склонилась ближе к юноше. — И уверена, Фиггис знает о его местонахождении.
— Фиггис? Почему бы ему это знать?
— Потому что Лукьен ездил в Джадор за первым амулетом, — сказала Кассандра. — Они были там вместе с Трагером шестнадцать лет назад, перед тем, как Лукьена изгнали.
— Ты шутишь! Фиггис ездил в Джадор?
— Ездил. Он был тогда весьма шустрым, твой наставник. А еще он был экспертом по Джадору. И остался им, я уверена. Он никогда не делился с тобой ничем подобным, ибо это великая тайна. Только горстка людей знает про мой амулет и так называемое проклятье. Фиггис — один из них.
— Не могу поверить. Он ни словом не обмолвился со мной насчет всего этого, — Гилвин выглядел разочарованным.
— Не стоит обвинять Фиггиса, мой друг. Акила заставил его поклясться, что он никому не скажет про амулеты. Но Акила говорит, что Фиггис все еще в форме. Если кто и может отыскать Лукьена, так только он.
— Не знаю, — протянул Гилвин. Он закусил губу, словно ребенок — так часто делал Акила. — Если я попрошу Фиггиса, он узнает, что я сбежал из библиотеки. И может вообще все отрицать.
— Попроси его. И, если ты заговоришь с ним, то узнаешь: я не солгала тебе.
Гилвин ничего не сказал. Он даже не смотрел ей в глаза. Кассандра понимала: парень напуган, и не только тем, что придется исповедоваться Фиггису. Она придвинулась к нему, и их тела соприкоснулись. От ее близости у Гилвина закружилась голова.
— Гилвин, ты моя единственная надежда, — мягко проговорила Кассандра. — Я не могу сама отправиться в библиотеку, не могу также послать Джансиз или других слуг за Лукьеном. Это должен быть ты. — Она улыбнулась, надеясь повлиять на парнишку. — Пожалуйста, Гилвин. Разве ты не поможешь мне?
Гилвин медленно встал и посмотрел на небо.
— Уже поздно. Я должен идти.
Но он не уходил. Вместо этого рассматривал звезды, а в голове вертелись слова Кассандры.
— Гилвин? Ты поможешь мне?
Он не отвечал.
— Попроси Фиггиса, — настаивала Кассандра. — Он скажет тебе правду. Он поможет тебе найти Лукьена. А я заплачу за все расходы, каковы бы они ни были. Тебе не нужно будет беспокоиться о деньгах. — Она в отчаянии поднялась и подошла к нему. — Пожалуйста, Гилвин. Это не ради меня, это ради джадори. Они мирный народ. А ты знаешь: Трагер не пощадит их. Ты единственный можешь им помочь.
Гилвин посмотрел вниз, на свою руку. С его губ сорвался тяжелый вздох.
— Не знаю, что за защитник из меня выйдет, миледи, но помогу, чем могу.
31
Знакомое жужжание машины наполнило помещение, когда Гилвин подошел к залу каталога. Как всегда в последнее время, библиотека была закрыта, а масляные светильники притушены. Хозяйка Делла уже покончила с делами и отдыхала. Гилвин прошел мимо ее комнаты и заметил, что женщина блаженствует с чашкой чая, поместив натруженные ноги на кресло; на лице ее застыла усталая улыбка. Вначале Гилвин поискал Фиггиса в его кабинете, но там никого не оказалось. Парень подумал минуту и сообразил, где может находиться наставник. И теперь он стоял возле зала каталога, прислушиваясь к шуму машины. Дверь была приоткрыта; Фиггис склонился над столом, с безумным видом расшифровывая какие-то знаки при тусклом свете свечи. Он выглядел чудовищно усталым. И не слышал, как подошел Гилвин. Погружаясь в работу, Фиггис выглядел так же, как любой одержимый наукой. Гилвин почувствовал боль, понимая, чем занят его учитель.
— Фиггис, мне нужно поговорить с тобой, — сказал он.
Это озадачило старика. Он оторвался от работы, вперил в юношу взгляд налитых кровью глаз и прохрипел:
— Я занят.
— Прости, но это очень важно.
— Не сейчас, — сердито отвечал Фиггис, отвернувшись к своим книгам. Каталог продолжал жужжать. Фиггис увлеченно писал, не обращая внимания на Гилвина, появившегося за его спиной.
— Ступай в свою комнату. Сегодня ты мне не понадобишься.
Перед тем, как Гилвин покинул королеву Кассандру, она дала ему записку, адресованную Лукьену, бережно сложенную и скрепленную восковой печатью. Гилвин достал записку из кармана штанов и бросил ее на стол.
— Что это? — спросил Фиггис.
Но спустя пару секунд рассмотрел печать. Увидев знак Лиирии, на печати, он сжал губы.
Глаза старика переходили с записки на Гилвина и обратно. На его лице отразилась тень раскаяния.
— Отгадай, от кого это, — молвил Гилвин.
Фиггис, казалось, потерял дар речи. Лишь два человека могли использовать семейную королевскую печать Лиирии, и кто-то из них в беде. Фиггис взял в руки записку, не вскрывая ее.
— Скажи, тебе дал ее король Акила? — мягко спросил он.
— Нет. Попробуй еще раз.
Фиггис немедленно встал и закрыл дверь. Теперь комнату освещало лишь слабое пламя свечи.
— Скажи, откуда ты ее взял?
— Ты же знаешь, откуда, Фиггис. Я был в Лайонкипе.
— Так это не Акила?
— Нет, не Акила.
Но Фиггис все еще отказывался поверить в собственные предположения.
— Тогда кто же? Один из людей короля? Может быть, Трагер?
— Фиггис, это была женщина, — обрушил на него правду Гилвин. — Королева Кассандра.
Фиггис выглядел так, словно его ударило молнией.
— Великое Небо… — Он прислонился к двери, глядя на Гилвина сквозь туман в глазах. — Но каким образом?