– Для питания чего?
– Это псайкеры, взятые из Пустой Горы, – произнес Сор Талгрон. – Все в той отвратительной крепости – те, кого Империум считает слишком неуправляемыми, слишком слабыми, или же слишком слабыми, чтобы приносить пользу. Они были обречены на смерть.
– Во благо Империума, – полным яда голосом добавил Ярулек.
– Эти все равно умрут, – продолжил Сор Талгрон. – Только теперь умрут ради более благородной цели.
– Их… изуродовали, – произнес Реф, приблизив лицо к крышке саркофага. На плоти спящего внутри псайкера были вырезаны руны и символы. Раны окружала красная кромка, они гноились.
– На тебе колхидские тексты, однако ты рожден на Терре, не так ли? – спросил Ярулек, подходя ближе.
– Что с того? Во мне кровь примарха, как и в тебе, – огрызнулся Реф.
– За последнее время… в Легионе стало заметно меньше терранцев, – произнес Сор Талгрон. Волхар Реф посмотрел на него, наморщив лоб и не понимая смысла прозвучавших слов.
– Скажи, проповедник, – заговорил Ярулек. – Что ты был бы готов отдать, попроси об этом сам Лоргар?
– Что угодно, – немедленно ответил Реф.
– Ты отдал бы свою жизнь?
– Разумеется.
– Превосходно.
Услышав в голосе Ярулека смертоносное намерение, проповедник Реф резко обернулся, повернувшись спиной к Сор Талгрону. Прежде чем он успел среагировать, Сор Талгрон, словно удавку, набросил проповеднику на шею кусок цепи. Он с силой дернул за нее, перекрывая доступ воздуха и нарушая равновесие. Реф тут же потянулся рукой к душащей его цепи, силясь сделать вдох. Используя свою колоссальную, увеличенную доспехом силу, Сор Талгрон развернул Волхара Рефа лицом к Ярулеку.
Апостол сбросил с себя рясу. Под ней он оказался без доспеха и раздет до пояса, так что был виден татуированный торс. Свет свечи колыхался на коже, заставляя нанесенные символы и тонкую колхидскую клинопись плясать.
– Я тоже ношу на своем теле слово нашего повелителя, – произнес он. – Впрочем, его смысл недавно несколько изменился.
У него в руке был нож, и он шагнул вперед, чтобы погрузить оружие в тело проповедника.
– Такова воля Лоргара, – ощерился он.
Держась за цепь двумя руками, Волхар Реф подтянулся и ударил обеими ногами точно в грудь Ярулека. Сила удара отбросила Апостола назад и оттолкнула Сор Талгрона на один из стазисных саркофагов, от чего тот с визгом металла скользнул на полметра в сторону. Шлем капитана с хрустом врезался в низкую арку над головой, и хватка на цепи ослабла.
Реф вырвался на свободу и поднялся на ноги, когда Ярулек бросился на него. Когда нож Апостола сверкнул во мраке, проповедник перехватил запястье Ярулека, направляя оружие мимо себя, и резко повернул, выкручивая сустав. Другой рукой он вцепился Ярулеку в плечо и, используя инерцию Апостола против него же самого, впечатал его лицом в край каменного плинта.
Он вырвал нож из руки Ярулека и крутанулся, оборачиваясь к Сор Талгрону. Капитан Несущих Слово преграждал ему путь наружу.
– Во имя Императора, что происходит? – прошипел он.
– Уризен изменил свои чувства к Императору, – произнес Ярулек, пытаясь встать. С его лица капала кровь.
– Это безумие, – сказал Реф. – Семнадцатый никогда не изменит.
– Были те, кто сопротивлялся, – ответил Сор Талгрон.
– Этот нож, который ты держишь в руке, пролил много крови Легиона, – добавил Ярулек.
– Ты последний в своем роде, старый друг, – произнес Сор Талгрон. – Последний рожденный на Терре Несущий Слово, кто не принял новый путь. Чистка почти завершена.
– Новый путь? – переспросил Реф. – Что это за сумасшествие?
– В Монархии Император осудил нас за поклонение ему как богу, – сказал Ярулек. Он пожал плечами. – Мы нашли себе новых. Ну, то есть старых.
– Тебя слишком долго не было в Легионе, – произнес Сор Талгрон.
– В твоем теле нет ни одной религиозной кости, парень, – выплюнул Реф. – Это не какое-то священное предприятие. Вы стали предателями, не более того.
– Нет, – отозвался Ярулек. – Мы обрели просветление.
– Зачем вы меня освободили? Почему бы просто не оставить меня гнить вместе с остальными из Воинства Крестоносцев?
– В свое время тебя бы просто казнили, – ответил Сор Талгрон. – Правда выплывет наружу. Правда всегда выплывает наружу. Думаешь, Дорн позволит тебе жить, узнав, что Семнадцатый присягнул Гору? А так ты еще можешь послужить Легиону. Так в твоей смерти есть смысл. Цель.
– Во что ты превратился, Сор Талгрон? – спросил Реф. – Ты больше не тот воин, которого я знал. Тот бы никогда не предал Империум. Даже через тысячу лет. С тобой что-то случилось, какая-то порча изъела твою душу.
– Я именно тот человек, которого ты знал, – прорычал Сор Талгрон. – Легион – моя жизнь. Так было всегда. Лучше было бы предать Семнадцатый? Так бы поступил человек, которого ты знал? Он бы предал лорда Аврелиана?
– Тот, кого я знал, понимал разницу между правильным и неправильным.
– Что правильно, а что нет – определяет победитель, – ответил Сор Талгрон. – Я солдат, каковым был всегда. Я делаю то, что мне приказали. Ничего не изменилось.
– Тогда будь ты проклят, и будь проклят Легион, – произнес Волхар Реф и шагнул к нему, сжимая нож Ярулека.
***
– Убить его! – запоздало закричал Сор Талгрон.
Ультрадесантник взмахнул перед собой рукой слева направо, как сметают все со стола в приступе ярости. Всех Несущих Слово швырнуло назад чудовищным ударом незримой силы.
Их впечатало в стену, которая прогнулась и смялась за ними. Однако невидимая сила не пропадала. Она продолжала давить на Несущих Слово, пригвождая их к месту. Казалось, будто реальность в комнате внезапно изменила свою ось, и задняя стена стала низом, а гравитация десятикратно увеличилась.
Ультрадесантник приподнялся на полом, его ноги повисли в воздухе. Его руки были распростерты ладонями вверх. Белое пламя вздымалось над кистями и изливалось из глаз. Зубы обнажились в злобном оскале.