Ложь. Ложь кругом. И вранье в глаза. Даже автоматчик на мои вопросы, когда приедем, отвечает «Скоро». А сами уже, который час трясемся в неизвестном направлении. Или это только для меня субъективное время стало настолько бесконечным?
Но вот мы остановились. Открылась дверь. Опять заломило глаза от яркого света. Звонкий девичий голос, приветствующий автоматчика. Пока я протираю глаза, меня отстегивают от поручня и вообще снимают наручники. Помогают подняться. Уже стоя на асфальте пустынной трассы, я разглядываю девушку в форме. Она улыбается мне и говорит, чтобы я ничего не боялся. Я улыбаюсь в ответ и заверяю, что не боюсь. И, действительно, ее улыбчивое красивое лицо словно успокаивает меня. Она показывает на машину, стоящую на обочине и приглашает садиться. В машине никого нет. Неужели она сама поведет, а я просто буду рядом с ней сидеть? А охрана? Неужели не будет? Как-то не верится. Я искренне жду подвоха.
Но она, не дожидаясь меня, садится за руль и заводит автомобиль. Я же стою на дороге растерянный и жду, что мне четко скажут что делать. Поворачиваюсь к грузовику, на котором меня привезли. На выходе, свесив ноги вниз, сидит автоматчик. Он щурится на солнце и затягивается дымом сигареты. Ему хорошо и я ему нисколько не интересен.
– Садитесь же! – с улыбкой зовет меня девушка в форме и я, спохватившись, бегу к машине. Залезаю на переднее сидение и слышу слова: – Сумку назад бросьте. Ехать долго, устанете на коленях держать.
Странно. Но я совсем не ощущаю, даже видя ее форму, что попал в жестокий оборот Системы. Словно мы на прогулку, какую едем с ней. И пусть я не знаю ее имени, пусть я вижу кобуру у нее на поясе, но что-то в ее глазах заставляет меня забывать о том, что я изгой…
– Ничего не бойтесь! Все теперь будет хорошо. Вот увидите. – Говорит она мне, объезжая замерший на обочине грузовик и по-доброму улыбаясь. – Проедем последний кордон, и вы вообще будете свободны. Я вас сразу на КПП познакомлю с тем, кто вам поможет устроиться. Он хороший человек, вот увидите. И он вас ждет.
– Кто ждет? – спрашиваю я изумленно.
– Вы увидите. – Повторяла она со своей сказочной улыбкой. – Это он меня попросил вас между кордонами забрать, чтобы без волокиты прошли, и чтобы вам не страшно было. Первое время всем страшно. Так уж получается. Все новое, незнакомое. Люди чужие. Да еще везут сюда… некоторых в наручниках. Вам еще хорошо – на машине ехали, а как по железке людей доставляют, так это мрак сплошной. Вагоны набивают под завязку. Все закрыто, опечатано. Духота страшная. А там ведь и детей перевозят.
– Дети тоже здесь? – возмущенно спросил я.
– Ну, конечно! – ответила она и кажется, удивилась моему возмущению. – А вы что хотите, чтобы их в интернаты? От родителей отрывать?
Я не ответил. А что я мог бы ей ответить? Что я вообще знал тогда о том месте, куда меня везут? Я просто отвернулся к окну и стал глядеть на проносящиеся мимо деревья.
Какие мысли у меня были в тот момент? Уже и не помню. Зато хорошо помню, что я действительно перестал бояться. И все больше происходящее начинало напоминать какой-то сюрреалистический сон. Девушка, остановившая машину конвоя и забравшая меня без каких либо видимых формальностей. Автоматчик курящий и греющийся на солнце, вместо того чтобы, наведя на меня оружие, следить, как бы я не сбежал. Невыносимо прекрасная погода. Даже открытая, бесхитростная улыбка девушки в той ситуации казалась ненормальным явлением! И солнце. Яркое солнце, которое словно согревало душу и заставляло таять глыбу страха в моей груди».
Глава первая.
1.
Пастор крепился и старался сдержаться. И ему даже самому казалось что он сможет удержать свой гнев в узде. Не позволит ему вырваться вместе с бранью неподобающей его сану. Но когда в библиотеку вошел лейтенант, ярость все-таки прорвалась из отца Марка:
– Сын мой, – обратился стальным голосом пастор к стражнику, – я не нахожу слов! Прочитайте это письмо и внятно ответьте мне, как это оказалось возможным!?
Побледневший лейтенант взял в руки письмо и стал читать про себя, резко перескакивая взглядом со строки на строку. Чем дальше он читал, тем тяжелее становился его взгляд. Тем глубже прорисовывалась морщинка у него меж бровей. Дочитав, он вернул письмо пастору и замер в ожидании справедливого взрыва ярости.
Но пастор уже взял себя в руки и говорил тихо и жестко:
– Мальчишка ясно сказал, в какое время он пересек стену. Он рассказал, как он это сделал. Он даже описал, что в него стреляли. Барон жаждет наказать тех, кто это допустил! И предотвратить подобное… – пастор глядел на лейтенанта в ожидании ответа, но тот молчал, рассматривая пастора со странным любопытством. И пастор, вздохнув, сел в кресло и, продолжил, медленно откинувшись в нем: – Да, сын мой, мы все устали. Но это не значит, что мы можем подобное допускать. Если те, кто не доложил, боялись наказания… то зря… я бы просто послал погоню за мальчишкой. Но теперь… Я даже не знаю, как наказать тех, кто упустил его, и кто умолчал об этом. Я хочу, чтобы вы выяснили, кто эти стражники и примерно их наказали. Вы меня слышите, сын мой? Очнитесь! У вас потерянный взгляд.