Давайте отбросим этот уровень рассуждения и попробуем вместе подняться над ним. Вместе потому, что мы все в одной ловушке, мы все улучены и попали в услужение какому-то сверхсуществу, именующему себя Божеством, Медициной, Наукой или как-то еще. И нам надо биться не за них, а за себя. Иначе говоря, мы вполне можем перестать быть бездумными орудиями и превратиться в хозяев этих орудий, использующих их разумно и по собственной воле.
Так вот, первое, что нужно понять, это то, что наличие ядра соответствия действительности не является заслугой ни Медицины, ни ее подручных. Это необходимое условие их выживания. Не будь такого ядра, люди бы их выкинули из своей жизни. Поэтому все Науки, чтобы не выглядеть явно враждебными человеку, создают в себе эту часть как средство управления людьми. При этом это только для нас такое ядро является сутью и основой Науки, поскольку мы смешиваем Науку как существо-сообщество с наукой как средством познания. А что является главным для нее самой, вы не задумывались?
Так давайте задумаемся. Для начала попробуйте приглядеться к любой Науке на ваш выбор, хоть к той же Медицине, и вы быстро различите, что в них всегда есть две части. Одна из них подается нам как главная — это так называемая «передовая», или «здравая», часть, например, Медицины. Я надеюсь, что такие привычные и естественно принимаемые нашим слухом выражения, как «вся передовая медицина» или «отсталая медицина такой-то страны», вами узнаются. А что они значат?
Да то, что раз есть передовая и отсталая Медицина, значит, в Медицине есть две части, одна из которых постоянно обновляется, а вторая отстает. Но забудем о «прогрессе» как об улучшении и поймем, что исходно «прогресс» — это всего лишь перемещение из того места, где ты был, в новое. Иными словами, прогрессивный — это не лучше, а продвинутее, то есть не такой, как отставшие, или не такой, как был до этого.
Постоянно менять свой облик, как это делает Мода, в природе свойственно тем, кто либо охотится на других, либо прячется и хочет, чтобы его не рассмотрели. Так что «прогресс», насаждаемый в Медицине или Медициной, это какая-то хитрость и соответствие то ли моде, то ли требованиям времени, то ли задачам выживания в определенной среде. А отсталость — это верность хоть каким-то устоявшимся традициям. Так что те врачи, которых обзывают ретроградами и консерваторами, возможно, всего лишь утомились от постоянной гонки за подвешенной перед носом морковкой и хотят спокойно осмыслить то, что уже имеют. А заодно — просто лечить больных проверенными средствами.
Как бы там ни было, но эти две части определенно есть в Медицине, и они не случайны. А нет ли в ней еще каких-то частей?
К примеру, той части, которая занимается ее жизнеобеспечением, что для нас означает выживанием. Вдумайтесь сами: мы глядим на Медицину или глазами больных или глазами врачей, а какими глазами глядит на себя она сама? К примеру, возможен ли взгляд на Медицину глазами чиновников? И собственных, Медицинских, вплоть до министра здравоохранения, и внешних, государственных, вплоть до президента? А если возможен, то он совпадает с нашим или он иной? А если иной, то какой иной?
Как только вы поймете, что такой взгляд не только возможен, но и существует, вам станет ясно, что существует и собственный взгляд на себя самой Медицины. И он гораздо ближе к взгляду чиновников, чем к нашему с вами — пациентов и медиков.
Кстати, есть и взгляды кровососов, паразитирующих на большом теле нашего божества, и взгляды ее врагов, которые рады были бы уничтожить ее целиком, хотя бы затем, чтобы победить нашу страну, ослабив здоровье народа. В общем, подымайтесь от взаимного противоборства и давайте думать.
А для этого еще раз приглядитесь к разумной части Медицины и поймите, что для нее эта разумная часть всего лишь хитрость, орудие приспособления к нашему миру, миру разумных людей, а значит, это всего лишь перья или шкурка, которой она очаровывает нас с вами. Само же ее тело находится там, где хранятся ее жизненно важные органы. Без больниц и врачей Медицина возродится, а вот без этих органов она развалится на множество врачей и целителей, которые будут лечить людей, но не будут составлять ее тело. Иначе говоря, уничтожь сейчас кто-то главные органы медицины, мы все равно будем лечить и лечиться. Но будет так, как было до ее появления в нашем мире, а вовсе не пусто и безнадежно.
И что особенно важно понять, так это то, что при таком уничтожении ее величества мы сами сохраним то, что в ней разумно. Почему? Да потому что оно имеет к нам отношение. Пропадет как раз то, что остается сейчас за этим ядром соответствия действительности и, кстати, чаще всего за границей нашего видения и восприятия.