— Не словно, а прямо, сестра, — ответила она.
Аббе сделала вид, что поняла. И вновь вздрогнула, потому что на луговине из кустов ежевики, где лестница выходила на поверхность, явился Эадульф.
— Прямо из-под земли, — пояснил Эадульф, отряхиваясь.
Глаза у настоятельницы Аббе полезли на лоб.
— А куда ведет эта дыра? Что вы делали там внизу?
— Долго рассказывать, — ответила Фидельма. — Ты давно здесь?
Настоятельница грустно улыбнулась.
— Нет. Мы гуляли с братом Тороном по утесам, чтобы немного подышать свежим воздухом перед послеполуденными дебатами. Жаль, что не стало Этайн. Она-то умела утишить распрю. А распря разгорается, и каждый обмен мнениями становится все более ожесточенным. Боюсь, здесь, у нас, повторится Никейский собор.
Эадульф как будто не понял, и настоятельница, обращаясь к нему, объяснила:
— На Никейском соборе, когда Арий из Александрии встал, чтобы говорить, некий Николай из Мир пришел в такую ярость, что ударил его по лицу. Поднялся крик, сумятица, соборные выбегали из собрания, чтобы не быть побитыми либо арианами, либо их противниками. В последовавшем за сим побоище, видимо, несколько братьев были убиты. Вот я и чую, что вскоре может случиться так, что Вилфрид нанесет телесное оскорбление Колману.
Фидельма внимательно всматривалась в нее.
— Ты не видела, здесь кто-нибудь еще проходил?
Аббе покачала головой и повернулась к своему спутнику.
— А ты, брат Торон? Ты был здесь, когда я пришла.
Торон сжал пальцами переносицу, как если бы это помогло ему вспомнить.
— Я видел сестру Гвид, которая прошла рядом, и Вигхарда, секретаря Деусдедита.
— А Вигхард и Гвид шли вместе или порознь? — спросил Эадульф.
— Сестра Гвид была одна. Она шла к гавани и как будто торопилась. Вигхард же направлялся к монастырю, через вон те кухонные ворота. Почему вы спрашиваете?
— Не важно, — торопливо сказала Фидельма. — Нам самим пора возвращаться в монастырь…
Она замолчала, нахмурившись.
К ним трусцой поспешала сестра Ательсвит, чопорно придерживая подол.
— Ах, сестра Фидельма! Брат Эадульф! — Она замолчала, переводя дух.
— Что случилось, сестра? — спросила Фидельма, дав ей отдышаться.
— Сам король… король требует вас немедленно.
Настоятельница Аббе вздохнула.
— Интересно, что это понадобилось моему брату? Давайте вернемся в монастырь и узнаем, что это за тревога.
Брат Торон неодобрительно кашлянул.
— Вы уж меня извините. Мне еще нужно побывать в гавани. Я приду в храм попозже.
И он удалился, сразу поворотив на тропу, ведущую к морю.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Когда Фидельма и Эадульф пришли к покоям настоятельницы Хильды, им сообщили, что король ждал их, но его позвали в храм. Сестра, встретившая их у дверей, кроме того, сказала настоятельнице Аббе, что ее присутствие тоже требуется, и незамедлительно, ибо синод подходит к концу и скоро начнутся заключительные дебаты. Однако после них, добавила она тихонько, король желает немедленно видеть Фидельму и Эадульфа.
Эадульф предложил пойти в храм, послушать завершение диспута и дожидаться Освиу там.
На лице Фидельмы застыло какое-то странное выражение — выражение, уже хорошо знакомое Эадульфу, и оно означало, что она пребывает в глубоком раздумье. Ему пришлось несколько раз повторить свое предложение, прежде чем она откликнулась.
— Полагаю, всем известно, что мужское отхожее место выходит на море? — спросила она.
Вопрос был задан сестре смотрительнице. Ательсвит простерла руки в некотором смущении.
— Всем, кто живет в обители, надо думать. Ведь это не тайна.
— Всем насельникам монастыря, а как насчет гостей? — не отставала Фидельма. — Например, я не знала об этом.
— Это верно, — согласилась сестра Ательсвит. — Но об этом говорят только нашим гостям-мужчинам. Это ведь касается только мужчин. Наши братья находят более скромным ходить туда, чем пользоваться отхожим местом на той стороне двора, напротив школы.
— Понятно. А что, если какая-нибудь женщина пойдет по подземному ходу и окажется там случайно? На входе ведь нет никакого знака.
— Большинство сестер пользуется постройкой по другую сторону школы. Им вообще нет никакой надобности спускаться в усыпальницу, ежели только они не работают на кухне. А те, кто работает на кухне, знают о существовании хода. Стало быть, нет никакой надобности как-то его обозначать.
Сестра Фидельма, задумавшись, пошла следом за Эадульфом в храм.