– То есть вы все это время беспокоились не по поводу уфов? – спросила Чандра.
– О, я и по поводу уфов также беспокоюсь. Не следует недооценивать мстительность уфов.
Глава пятая
– Задание, которое я прошу тебя выполнить ради нашего монастыря, действительно важное, – сказала матушка Лути Чандре, когда они шли по огороду. Они только что распрощались с Самиром у восточных ворот. – Принимая во внимание опасность, которая, как я полагаю, имеет место, я бы не горела желанием посылать тебя при обычным обстоятельствах. Но поскольку это хорошая идея – чтобы ты отсутствовала некоторое время...
– Вы хотите, чтобы я ушла в другой мир? – догадалась Чандра. – Это не опасно.
– Если верить Джайе, это именно что изрядно опасно. Между мирами Мультивселенной нет дорог и указателей, и карты тоже нет, не так ли? Там нет удобных дверей, которые обозначают, где можно войти в Слепую Вечность, а где – выйти из нее. И я полагаю, что глашатаев, которые приветственно восклицают что-то вроде «Добро пожаловать в Регату!», там тоже нет.
– Ну, может быть, там чуть-чуть опасно, – Чандра пожала плечами. – Но нет ничего такого, с чем я бы не смогла справиться.
– Место без времени и логики. Без физической формы и материи. Ни одна обыкновенная личность не сможет выжить в эфире, существующем между мирами. Только мироходец, – проговорила матушка Лути словно про себя. – И говорят, что даже мироходец может пробыть там лишь ограниченное время. Если ты потеряешь направление и заблудишься в Слепой Вечности, ты можешь никогда не выбраться оттуда. Вскоре она поглотит тебя, и ты умрешь.
– Говорят? Кто говорит? – пренебрежительно произнесла девушка. – Кто, кроме вас, знает здесь про хождение по мирам?
– Это правда? – настаивала матушка Лути.
Чандра отвела взгляд вниз, на лес, простиравшийся у подножья горы, затем на равнины далеко на востоке. – Ну хорошо. Да. Я могу потеряться и погибнуть в Слепой Вечности. И что? И вы, и Браннон, и Самир – вы можете потеряться и погибнуть в горах. А когда вы в первый раз отправили меня на встречу с Самиром, я думала, что я потеряюсь и погибну в Великом Западном лесу!
– Да, я помню. Когда ты наконец добралась назад, ты была... раздражена своими злоключениями.
– Но единственный способ избежать этого риска – всю жизнь сидеть дома!
– Да и сидеть дома в эти дни небезопасно, – сдержанно произнесла Лути, опускаясь на скамью под одной из древних олив в саду. Она обежала взглядом грядки. – Вот это да! Розмарин нужно прополоть. Им зарос весь огород.
Чандра, не имевшая ни малейшего интереса к садоводству, присела рядом и спросила: – Так куда вы хотите, чтобы я пошла?
– В Кефалай. И это тоже опасная часть, о которой я волнуюсь.
– Кеф... – Чандра рассмеялась. – Мне что, заново красть свиток?
– Зависит от многого.
– Например?
– От тебя, я полагаю.
Старшая пиромантка снова нахмурилась, глядя на разросшийся розмарин.
– Брат Сергил и другие монахи, которые работают над свитком, думают, что решили загадку. Скажи, ты же не помнишь орнамент на полях вокруг текста в свитке-первоисточнике?
– Нет. Я же сказала...
– Да, – кивнула матушка Лути.– Мироходец, отобравший его у нас, сыграл злую шутку с твоей памятью. Но после многих дней изучения текста братья считают, что именно обрамление, которое они не перерисовали и не изучили за то краткое время, что у нас здесь находился первоисточник, содержит указание на местонахождение артефакта.
– Рамка с узорами? Каким образом?
– Они не уверены. Это может быть карта, это могут быть скрытые слова, это может быть заклинание... – Лути развела руками. – Так что если ты сможешь посмотреть еще раз на свиток, возможно, ты разглядишь сведения, спрятанные на расписных полях.
– И чтобы посмотреть на свиток, я должна вернуться в Кефалай.
– Если он все еще там. Если мироходец, который утащил его у нас, не унес его в какое-нибудь совершенно другое место.
– Даже если свиток уже вернулся в Кефалай, я вряд ли сумею перевести то, что написано на рамке.
– В таком случае, надо дать возможность изучить его монахам. Так что тебе нужно принести его обратно, если сможешь.
Матушка Лути взглянула на Чандру. – Если свиток опять находится в Святилище Звезд, то он наверняка под усиленной охраной. Красть его во второй раз может быть очень опасно.
– Мне повезло. Я люблю, когда мне бросают вызов.
– Да, я так и думала, что ты это скажешь. Даже при этом, будь осторожна. Хотя бы ради старой женщины, которая действительно полюбила тебя, пусть ты и приносишь огромное количество неприятностей.
– Да, матушка.
– Я думаю, это... – Но Лути, не закончив фразы, испуганно ахнула, когда куст розмарина вылез из земли и набросился на них.
Чандра увидела когти и клыки, укрытые шиповидными листьями. Растение внезапно превратилось в рослое, подвижное существо, с руками и ногами, которые заканчивались такими же шипами.
Жар потек по телу Чандры, немедленно отвечая на опасность, и пиромантка уничтожила одну из занесенных наизготовку конечностей растения, швырнув огненный заряд. Существо зашипело от боли, покачнулось, согнулось и обернулось кем-то наподобие небольшого волка, покрытого листьями.
– Как он это сделал? – выпалила Чандра в изумлении.
– Осторожно! – Матушка Лути, задохнувшись, швырнула в тварь огненный шар, пока та, припав на лапы, готовилась к броску. Снаряд ударил в морду зверю-кусту, но поросший листвой волк всего лишь встряхнулся и прыгнул на Чандру.
Ее огненные шары были значительно мощнее, чем у матушки Лути, и, когда один из них попал в существо, оно с визгом отлетело назад, свернулось в клубок и превратилось в гигантского паука.
– Ненавижу пауков, – с чувством произнесла Чандра.
Она подняла руки, призвала поток раскаленной лавы и обрушила его целиком на отвратительное создание, которое подбиралось к ней, намереваясь убить. Массивную паукообразную тварь расплющила тяжесть лавы и испепелил текучий огонь.
Две пиромантки смотрели на холм остывающей лавы, которая убила неизвестное существо.
– Да, – Лути пыталась отдышаться. – Это что-то... Совсем другое.
– Ух! Вы сказали, вы знаете, что это было?
– Да. Я более чем уверена, что это перевертыш из лесных земель, – старшая пиромантка все еще дышала с трудом. – Я слышала о них... Но это первый... Которого я... – Матушка Лути снова неуверенно опустилась на скамейку. – Я слишком стара для таких потрясений.
– Даже я слишком стара для них.
Сердце Чандры бешено колотилось после краткой схватки.
– Ничего удивительного, что розмарин выглядел таким разросшимся – пробормотала Лути.
– Надо признать, это было умный ход с его стороны.
– Я не говорю, что мы не будет скучать по тебе, Чандра, – матушка Лути прижала руку к груди, – но как скоро ты сможешь уйти?
Тем же вечером Чандра поговорила с братом Сергилом, пытаясь понять, что нужно искать на узорчатых полях свитка, если она увидит его еще раз. Узнала девушка немногое. Как ей уже сказала матушка Лути, это может быть план, это могут быть искусно замаскированные слова, это может быть изукрашенная карта. Или это может быть ничто из перечисленного. Но брат Сергил все же поведал достаточно, чтобы Чандра смогла узнать свиток, даже при том, что у нее не осталось воспоминаний о нем.
Чудесно.
Девушка решила зайти в келью Браннона, когда он соберется спать, чтобы рассказать ему о том, что она скоро уйдет, но ненадолго.
– Ты же убегаешь не от уфов, нет? – настойчиво спрашивал мальчик.
– Конечно же, нет, – уверяла его Чандра.
– Потому что мы лучше колдуем, чем эти эльфы и всякие странные лесные существа!
– Да, лучше, – Чандра подтолкнула его к кровати. – Но братья хотят знать больше о свитке, с которым я тогда вернулась. Ты же помнишь тот свиток?
– Да. Который утащил чужак.
– Тот самый, да. И матушка Лути попросила меня попытаться его найти.