Её повседневная одежда за последнее время претерпела изменения.
Хе, использовав весьма небольшую часть наших денег, закупила несколько рулонов разноцветной ткани. Наматывая это всё на себя в разном порядке, на манер одежд пакистанских и индийских женщин там, они сейчас регулярно меняют и собственный внешний вид, и походку (узкие подобия юбок не дают шагать широко), и общее впечатление.
— Ты сейчас очень сильно напоминаешь мне женщин достаточно консервативных народов в местах, где я жил. Кстати, они лицо периодически тоже закрывали.
— Тоже жаркое солнце? Чтобы не шелушилась кожа? — мгновенно вспыхивает любопытством моя спутница.
— М-м-м, а вот хороший вопрос, — я правда слегка озадачен. — Знаешь, я хотя и жил рядом с ними, но всех обычаев детально не знаю. Мне кажется, лицо закрывали не ради защитной функции.
— А ради чего тогда?! — искренне удивляется орчанка.
— Нравственность. Считается, что красивая женщина одним ликом своим способна ввергнуть мужчину в пучину греха. Вот чтобы он не искушался понапрасну лишний раз…
— Странный обычай, — пожимает плечами дочь степного народа. — Если мужчина хочет согрешить, он в любом случае это сделает. Вопрос только, по обоюдному ли согласию, за деньги ли, или применив насилие.
— Согласен, — вздыхаю. — Там, где я жил, это была очень большая проблема всего общества. Хотя, кроме обычаев народа, такая одежда предписывалось ещё и рядом религиозных правил.
— А жрецы здесь при чём?!
— Ну, в одной из соседних стран, если мужчина хочет женщину за деньги, пойти в такие дома, как рассказывала Хе о дроу, возможности нет. Потому что нет самих таких домов.
— Не поверю, что ваши мужчины добровольно обуздали похоть и абсолютно все стали исповедовать нравственность, — отрезает Асем.
— Они и не стали, — смеюсь. — Я не очень хорошо знаю обычаи именно той страны, о которой говорю. Потому что язык, которым я себе порой зарабатывал на жизнь, используется не только в ней, а и в паре соседних… Но я слышал о таком их правиле: если ты хочешь получить доступ к женскому телу, ты заключаешь с женщиной временный брак. Его, кстати, освящает местный священнослужитель. Там вроде есть даже специально дежурящие по ночам жрецы, что ли.
— Что, на одну ночь — и брак?! — поражается моя спутница.
— Вот не буду обманывать, в подробности не вникал. Кажется, именно так.
Я правда не силён в шиитских масхабах Ирана. Тем более что там, где говорят на forsii kobuli и forsii tojiki, узаконенной проституции по таким правилам и нет, хотя язык в принципе тот же. Во всяком случае, лично я аналогов брака на ночь не встречал.
— А что будет, если она даст тебе доступ к своему телу без этого временного брака? — кажется, тема зацепила Асем.
— Вот не знаю, — легкомысленно пожимаю плечами, замедляя ход.
По крайней мере, стараюсь, чтобы моё пожатие плечами выглядело легкомысленным.
— Там есть очень большие наказания за распутство, по крайней мере, написанные в законах. За мужеложство вообще казнят без разговоров. Ну, если говорить о законе, а так-то в жизни я не знаю. — Делаю вид, что поправляю шнуровку на ботинке. — Ты заметила, что в проходе к Харту пусто? Обычно хотя бы одна-две двери там открыты.
— Да. Кажется, нам пора начинать нервничать, — спокойно говорит Асем, присаживаясь на корточки рядом со мной. — Я только сейчас поняла, что мне не нравится. Запахов оттуда вообще нет.
— Подробнее?
— Такое ощущение, что магическим амулетом нейтрализовали все запахи оттуда.
— Кто-то, знающий об особенностях орков?
— Да. Я слышала о таких амулетах. Помолчи, дай послушаю…
В своём интересном одеянии, ещё и с закрытым лицом и с падающими на ладони просторными рукавами, её можно принять и за человека, и за женщину родственного народа орквудов.
И Хе, и Асем говорят, что в такой одежде нет ничего необычного в соседних землях, потому они вроде как не сильно выделяются. На базаре, во всяком случае.
— Можешь доставать своё весло, — спокойно говорит она. — Там кто-то есть.
Глава 7
Удивительно, но рядом с Вадимом она почему-то совсем не боялась. Даже сейчас, когда проход к гоблину (за очередной партией амулетов) оказался перекрыт неизвестно кем, хотя и понятно, с какой целью.
К счастью, человек носил явно гномьей работы ботинки, весьма добротно сделанные и с очень сложной системой завязок. Такую обувь, как говорил сам Вадим, при желании можно было абсолютно достоверно перешнуровывать хоть и четверть часа подряд, не вызывая ничьих подозрений.