— Да.
— Сразу оговорюсь: мне, с высоты опыта, это было видно сразу. Ну, скажем, как тебе — если подкова у коня болтается на одном копыте.
— Понимаю, — медленно кивнула Асем.
— Их бивак кого должен был ловить?
— Наверняка мы с тобой об этом не знали, — из вредности решила поспорить Асем, хотя уже отлично понимала, к чему клонит хуман.
— А если подумать?
— Вольных орков. — Вздохнула она. — Это вытекает из самого характера происходящего сейчас в Степи.
— А я человек. Это раз. Главное: никакую лишнюю работу тот служивый, что служит за деньги, бесплатно делать не станет, это два. И третье. Я, конечно, не уверен насчёт этих ваших гномов, — её спутник почему-то так и сказал «ваших», — но один народ, на них весьма похожий нравами, я очень хорошо знаю. Говорил уже. Они без команды девять раз из десяти любую инициативу проявлять поостерегутся. — Он растерянно оглянулся, чтоб скользнуть по ней взглядом. — Знаешь, я сейчас просто не знаю, как тебе это доказать! Вот чувствую — а объяснить не могу! Просто не в их природе это!
— Я вижу, что ты говоришь правду. — Деликатно обошла острые углы орчанка. — Продолжай. Не надо доказывать.
— И наоборот: получив приказ, они будут добиваться его выполнения любым способом, даже ценой собственной жизни. — Охотно продолжил человек.
— Да, правильно говоришь, — помолчав, отчасти признала правоту неглупого хумана Асем. — У меня были сходные мысли на их счёт, но только на уровне предчувствия. Я, видимо, всё же с ними не так много общалась, как ты. А язык действительно налагает отпечаток и на образ мышления… тут я тоже согласна…
— Ну и, поставь себя на их место. Какую задачу они тут решают? Давай заново.
— Не дают сбежать никому из орков, перекрывая одну из основных возможных троп, — хмуро и послушно ответила орчанка.
— А я кто? — человек весело оглянулся. — Заново ответь?
— Хуман, — непонимающе свела она брови вместе.
— На счёт меня у них могли быть какие-то приказы заранее?
— Наверное, нет. Даже скорее всего, нет.
— Вот тут я тебе, пожалуй, даже к твоим словам ещё кое-что добавлю. Любой солдат армии их типа, в такой ситуации, думает следующим образом. Есть явные враги; это — те, кто прямо указан в полученном ими приказе. Стало быть, сейчас враги — вы, орки. Но есть и те, кто прямыми врагами, в соответствие с тем же приказом, никак не является. Это будут представители других народов, групп, рас…
— Пока понятно. — Невежливо поторопила болтливого хумана орчанка.
Поскольку он только что сам сказал, что себя врагом карателям не считает.
— Они находятся на недружественной им территории. — Напомнил человек, постепенно увлекая и её вереницей справедливых рассуждений, в которых каждое последующее аккуратно вытекало из предыдущего. — Обычно, если такой солдат не совсем дурак, он старается не плодить лишних врагов там, где можно обойтись относительно соседскими отношениями. Опять же, повторюсь: если у него нет приказа на противное. У них, ты и сама сказала, ловить хуманов в задачах не стояло. Ссориться ещё и с хуманами без причины, воюя на орочьей земле против орков, было бы тупостью.
— Ты очень быстро предсказал, что они думают и как будут себя вести. — Не давая выплеснуться даже тени обуревавших её эмоций, констатировала орчанка.
— У нас есть народ с похожим языком, — помолчав, в который раз выдал хуман. — Они делают точные механизмы, аккуратные во всём, всегда приходят вовремя на встречу…. Там, где я учился, считается: язык, как средство общения, очень во многом определяет, м-м-м, психологию носителя или, говоря твоим языком, образ мыслей. Мы толчём воду в ступе по третьему кругу. В общем, я подумал: эти гномы должны думать примерно так же, как те люди. А с теми я всегда отлично знал, как договариваться…
Асем ничего не ответила. Как карателей ни называй, они останутся сами собой.
И тот, кто так легко находит с ними общий язык, очень многое тем самым говорит и о себе.
«Скажи мне, кто твой друг…».
— Как вышло, что гномы не отобрали у тебя золото силой? — внешне безэмоционально поинтересовалась орчанка.
— Ха, их командир спросил у меня то же самое, — весело припомнил что-то попутчик.
— И что ты ему ответил? — терпеливо напомнила Асем.
— Сказал, честно: если он решит действовать не по понятиям, а по праву сильного, у меня может оказаться, чем их всех неприятно удивить.
— Да, я помню, что ты можешь убивать по три гнома за удар сердца, — спохватилась кочевница. — У тебя осталось малое весло на боку, и к нему более сотни выстрелов.