А теперь что ж изменилось?
Берсентьев
Весь страх ушел. Мне скоро умирать.
Прохоров
Ты болен?
Берсентьев
Только возраст, но его
достаточно…
Прохоров
Да ты ж меня моложе.
Берсентьев (пожимая плечами)
Прошла эпоха наша – коротка,
короче, чем обычно поколенью
отмерена. Ты, не надев погон
блестящих, генеральских, оказался
у новых командиров позади!
Прохоров
Не я один такой.
Берсентьев
О чем и речь!
То век наш заедало старичье,
то молодежь, не дав ни дня вздохнуть,
набросилась – такая наша доля
в политике и в бизнесе, на службе!
Сомкнулись льдины ближние, не дав
свободы нашей, продыху воде!
Прохоров
И ты решил попробовать судьбу
загнать на прежний круг?
Берсентьев
Да, наше время,
затертое между эпох великих,
удачных, не погибло, и его
вопросы живы, заживо гниют,
смердят и отравляют.
Невдомек
им, умникам, удачникам из ранних,
из бывших,
где беды угнездились, в каком сером,
невзрачном и недальнем малом прошлом,
и этот крест наш, Миша. Цель одна –
чтоб наше время
сбылось и окончательно прошло!
Прохоров
То есть вопрос про Луцкого?
Берсентьев
Тут шире…
Весь круг идей, не изжитых пока…
(Неторопливо закуривает.)
Прохоров
Нам надо было срочно что-то делать;
конечно, были силы разметать
твоих по тюрьмам, каторгам, тебя
лишить гражданства, за границу сплавить.
Берсентьев
И почему не стали?
Прохоров
Побоялись
там, наверху.
Берсентьев
Кто? Старики еще?
Уже молокососы?
Прохоров
Те и эти
в совместном хоре!
Берсентьев
Как предполагал.
Прохоров
Всё глупо, да…
Берсентьев
Могли бы и меня
спросить. Уж я на что вас не люблю –
тебе б не отказал и, уходя
со сцены, бледный, изгнанный, побитый,
всю б кладку дал…
Прохоров
А я им предлагал
начать с тобой сотрудничать.
Берсентьев
И что?
Прохоров
Да только рассмеялись.
Берсентьев
Им смешно.
Профукали страну – и им смешно.
ИНТЕРМЕДИЯ
Корифей
Высоколобые интеллектуалы,
профессионалы
в отутюженных пиджачках, костюмчиках,
ходят посмеиваются, авгуры чертовы,
оценивают нас, по-своему взвешивают,
собственные у них критерии –
не угадать, кто, по-ихнему, умник,
а кто дурак отпетый,
кто им опасен,
а кто так,
шутки шутИт,
глупый шалит!
Гадают на мякине.
Всё прогадали!
Хор
СТРОФА 1
Какая тьма, густа, жирна,
за лбами медными таких
дельцов кинжала и плаща.
Их правда, им и власть дана,
нам не бывать с тобой в живых,
страна моя, прости-прощай!
АНТИСТРОФА 1
Пшюты и мизерабли – их
сегодня время, серый свет
по нищей разлилсЯ стране.
Нам не опасно быть в живых!
Их время – прах, их мыслей – нет,
их дело – снится в мертвом сне!
Корифей
Страсть голубых мундиров все подмять под себя!
Архиобывательский взгляд на вещи!
Чиновничья свора!
Самовлюбленные вертопрахи!
Скряжистая, маленькая мысль взлететь не может!
И вот кому достались судьбы России!
Все ее страшное великолепие!
СЦЕНА 2 (продолжение)
Прохоров
Сережа, я не думаю, что время
так сильно изменилось.
Берсентьев
Ты отвык
глядеть на вещи прямо, без прищура
профессии.
Прохоров
И что?
Берсентьев
Да всё вокруг
сплошная катастрофа.
Прохоров (махнув рукой)
Паранойя.
Берсентьев (согласно кивает)
Но разве это значит, что за мной,
за всеми нами нагло, не скрываясь
враг не следит, убийца не идет?
(Закуривает следующую папиросу, внимательно смотрит на Прохорова и продолжает.)
Времена изменились, и ошибки
те, что были простительны, понятны,
обрели тонны весу, коннотаций,
варианты опасные.
Вы мнили,
что, поставив на Панина, решили
все проблемы, направили стихию
в русла нужные, в легитимный омут:
богатеть начнут – тут им не до бунтов.
Так? Теперь пресекли им путь к богатствам,
всей стране пресекли, я понимаю,
за политику вашу все страдаем,
экономику даже вспомнить стыдно –
но не глупый народ ведь неумытый,
не купцов-ворюг нагло обобрали,
а тех, кто при оружье и кто риска
не боится, кто скоро посчитает,