взмахом, махом
торопят время, время.
Берсентьев (сам с собой)
Какие толпы нас. Не ожидал,
чтоб такой пафос. Вывески, портреты –
а Луцкий непохож.
Я думал, тише
мы соберемся, арендуем зал
на подставных лиц, чтоб не забоялись
хозяева, не заломили цену,
и сами делегаты – нас немного –
оденемся по-маскарадней как-то,
логистику продумаем. Тут можно
устроить как бы свадьбу, а мы – гости,
с цветами и чуть пьяны. Юбилей
сойдет и даже похороны.
Мы же
во всей красе: IV Съезд (еще бы
"Решенья съезда – в жизнь!"). И смех и грех.
Однако же где остальные? Что-то
мне неуютно.
Голос Семенова (из толпы)
Господин Берсентьев!
Берсентьев
А? Кто меня зовет?
Семенов
Сергей Лексаныч!
Не узнаёте? Я…
Берсентьев
Семенов, ты?
(Бросается на смешавшегося Семенова и залепляет ему хорошую пару ноздревских безешек.)
А я стою, смотрю… кого из старых
друзей хочу увидеть – и вот ты,
как черт из табакерки, право слово.
Ты ж здесь в начальстве. Где тут наливают?
Такую встречу надобно обмыть!
Ты где, плут, пропадал все это время?
Дела-делишки делал – богатеешь,
я вижу…
(Тычет Семенову пальцем в живот.)
Дорогой костюм надел.
А как здоровье? Как на личном фронте?
Жену твою я помню: молодая,
вертлявая бабенка – много надо,
наверно, денег прокормить такую:
шелка да камни… Я ведь тоже, брат,
нашел себе молоденькую.
Вместе
завалимся куда-нибудь позлачней,
когда все это кончим, всю байду.
Так как? Где наливают?
Семенов
Мне пора.
(Отходит в сторону к Шаповалову.)
Шаповалов
Ну что он?
Семенов
Я не понял, чего он.
Ошеломил. Пойди к нему, спроси…
Шаповалов
Слуга покорный. Если он в задоре,
то переговорить его кто сможет?
Семенов
А он в задоре. И не пьян, заметь, –
он зол, готов на многое, опасен.
Шаповалов
Не лучше ль нам попробовать его
привлечь на нашу сторону, дать должность
почетную, незначащую, денег
не пожалеть?
Семенов
Не согласится.
Шаповалов
Я
сказал: не пожалеть. Он почему
до дел твоих коснулся, почему
о молодой жене заговорил?
Он хочет денег. Разово предложим,
оклад положим, и он будет наш.
Семенов
Иди к нему, скажи.
Шаповалов
Тут нужен кто-то…
Мимо пробегает и успевает раскланяться Гурин.
Семенов (отрицательно качая головой)
Нейтральнее.
Шаповалов
Ты понимаешь?
Семенов
Да.
Панин
Сергей? Я слышал, вы вернулись к нам,
и рад вас видеть.
Берсентьев
Мы уже на "вы"?
Панин
Прошло так много времени.
Берсентьев
Как хочешь.
Панин (как бы решившись на что-то)
Давай на "ты". Рад видеть. Хочешь выпить?
Берсентьев
Ну, за весь вечер первые слова
осмысленные как-то.
Панин
Что, другие
не предложили?
Берсентьев
Нет. У вас тут постно
и трезво.
Панин
Ты хотел сказать – у нас.
Берсентьев
Ну, у меня бы тут лилось рекой.
Панин отводит Берсентьева к алкоголю, и они выпивают по рюмке.
Панин
Ты думаешь, что я тебе помеха?
Мне надоел, мне не по силам груз.
Берсентьев
Так что ж не скинешь-бросишь, не оставишь?
Панин
Свалить на землю совесть мне мешает,
взвалить соседу нА плечи – соседей
плечистых нет.
Берсентьев
А мне на рамена
ты с чистой совестью…
Панин
Любому. Не тебе.
Берсентьев
И почему разборчивость такая
против меня?
Панин
А то не знаешь?
Берсентьев
Нет.
Панин
Ты Луцкого убил.
Берсентьев
Еще тогда,
на кладбище, я объяснил тебе
игру спецслужб. Ты вроде бы все понял.
Зачем опять?
Панин
Те вымыслы охранки
смешны были. Совсем там разучились
работать. Уж тебя б позвали, что ли,
чтобы не без таланта было, стиля
предательство,
чтоб не обидно клевете поверить.
Берсентьев
Но если ты не веришь…
Панин
Как мне верить,
когда я знаю правду. Две сиделки
при Луцком было – я платил одной.
Берсентьев
Они менялись. Значит, его смерть
другая наблюдала.
Панин
Все же ты
приехал к нему, к другу… Яд привез…