Я ступаю на ложе и сажусь на колени, растягивая крылья назад, пока неподалеку бурлит водопад. Это похоже на какой-то первобытный храм, который отдает должное богу Десу.
Торговец садится рядом со мной, концы его крыльев покоятся на соседнем камне. После он осматривает наше окружение.
— После стольких лет, я вновь оказываюсь в пещере, — подмечает он иронически. Слова напоминают мне о тех пещерах в Арестисе.
В этот момент он выпускает на поверхность свою уязвимость.
Даже сейчас Дес с усилием пытается раскрываться.
Я хочу сказать ему, что это место — идеально, что он — идеален. Что я храню и лелею каждую разбитую часть его. Но ничего из этого не говорю. В конце концов, в глубине души он стеснен эмоциональной близостью, как и я.
Вместо слов, я тянусь и провожу рукой по его крыльям. Он закрывает глаза, будто смакует ощущения. Поднимаясь, я обхожу его и изучаю серебряную кожу, рукой касаясь каждого когтя и сустава.
Под прикосновением я чувствую дрожь. Его крылья растягиваются в ответе, отчего виднеются отчетливые вены даже в тусклом помещении.
— Я всегда предполагала, что у фейри крылья, как у бабочек, — признаюсь я.
— Ты не ошибаешься, — говорит Дес, все еще сидя спиной ко мне. — Мои просто в особенности редки.
Дес долго оборачивается, чтобы обхватить меня за талию и потянуть обратно на ложе, затем гладя руками вниз, к моей заднице. Он заставляет кожу светиться, а сирену проснуться.
Выражение Деса, конечно, полностью невинно.
Я одариваю его взглядом типа: я за тобой слежу.
Его глаза сверкают, и он смеется.
— Так подозрительна к моим побуждениям. Будто думаешь, что я только и пытаюсь залезть к тебе в трусики.
Как будто это не так. Он же скользкий ублюдок.
— Так говоришь, будто не лишил меня в буквальном смысле штанов пять минут назад, — говорю я.
— Думаю, это было больше, чем пять минут назад.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. По-видимому, эго человека-мужчины и фейри-мужчины ничем не отличается.
Дес растягивается рядом со мной и кладет руку на изгиб моей талии. Теплый, влажный воздух этого места ласкает кожу и завивает волосы.
Подталкивая себя ближе, я опять тянусь и продолжаю водить рукой по крыльям Деса.
— Получается, у всех фейри крылья насекомых, кроме тебя? — спрашиваю я.
Он качает головой.
— Большинство, но не все, — отвечает он, гладя рукой от талии к груди. — Есть и другие виды крыльев. У некоторых фейри есть птичья крылья, как у тебя.
— Почему у тебя иные? — интересуюсь я.
Он смотрит куда-то вдаль, большой палец хаотично гладит мою кожу, вызывая мурашки.
— Некоторые говорят, что мои корни уходят вглубь во времена драконов, — шепчет он, пока свет свечей танцует на его теле. — Другие же думают, что мы произошли от демонов.
Драконы? Демоны?
Черт.
Я не собираюсь притворяться, что понимаю, как на фейри отражается их происхождение.
— Я всегда думала, что крылья у них выглядят, как у летучих мышей.
— Летучих мышей? — Дес удивленно приподнимает брови, пытаясь понять меня.
Я почти уверена, что снова оскорбила его, но потом он откидывает голову назад и начинает смеяться.
— Так что же? Драконы или демоны? — спрашиваю я.
Дес игриво приподнимает плечо.
— Древо семьи уходит так далеко, что никто и не помнит этого времени.
Думаю, что мать Деса, писарь, рассказывала маленькому мальчику с белыми волосами кучу историй, и где-то среди них, сказки про происхождение. Я немного улыбаюсь от данной мысли. Не могу представить, что драконы существовали… или что могу происходить от одного из них.
— Что это? — спрашивает Дес, касаясь пальцем нижней губы, будто хочет украсть улыбку для себя.
Я трясу головой.
— Просто представляю, как ты — маленький мальчик — слушаешь мамины истории про предков.
Моментально на лице Деса стираются все эмоции.
Я сказала не то, знаю. И ожидаю, что он отодвинется и уйдет, как и в другие разы. Сердце томится от такой возможности.
Но он не уходит, не оставляет меня. А просто говорит:
— Истории по отцовской линии семьи.
Тот самый отец, который что-то сделал с его матерью.
Упс.
Теперь смотрю на крылья свежим взглядом; я и не осознавала, что они могут олицетворять что-то ужасное из его прошлого, как и мои. Странно смотреть на его крылья и видеть что-то отличное от того, что видит он.
Я тихо спрашиваю: