Карнон не их отец.
Но… как? Он был тем, кто заключал женщин в темницы и насиловал их.
Подле меня Дес двинулся с места, будто этот раскрытый секрет ничего не меняет.
И тут до меня доходит…
— Ты знал, — обвиняю я его, пока мы идем вдоль коридоров дворца. Вместо того, чтобы выглядеть удивленным, виновным или стыдливым из-за моего обвинения, вместо всех этих нормальных реакций, он оценивает меня типичным пофигистическим взглядом.
Он приподнимает плечи.
— И что, если я знал?
И что, если я…?
Я шлепаю ладонью по изящной груди Деса и останавливаю его посредине холла.
— О, нет, амиго, в наших отношениях такое не прокатывает.
Он смотрит вниз на мою руку, и могу сказать, что близка к тому, чтобы довести Короля Ночи.
— В наших отношениях не прокатывает что именно, ангелочек? — спрашивает он с резким взглядом.
— Ты не можешь вот так держать от меня секреты.
У него хватает наглости забавляться этим, но в глазах этого можно и не заметить.
— Уверяю тебя, еще как могу.
— Дес, — предупреждаю я, сузив глаза.
Он убирает руку с груди.
— И это должно звучать угрожающе? — спрашивает он, приподнимая бровь. Дес щелкает языком и подносит мою руку ко рту. — Потому что если так, — продолжает он, — то тебе придется хорошенько поработать над запугиванием. Я имею в виду, что от твоей славной попытки я больше завелся, чем почувствовал что-либо другое. — Дес начинает целовать кончики пальцев, что полностью отвлекает от мыслей. Кто ж знал, что обычные поцелуи пальчиков могут так отвлечь? Потому что так это и есть. Я объявляю об этом прямо здесь и сейчас.
Сосредоточься, Калли.
— Позволь мне кое-что показать тебе, — тихо произнес он.
Столько сил на фокусировку. Вместо того чтобы поднять ранее затронутую дискуссию, я позволяю Десу вести меня через дворец. В конце концов, мы пришли в место, похожее на огромную библиотеку, арки которой украшены декоративными плитками. Между несколькими бронзовыми канделябрами горят мириады ярких огней, не говоря уже о книгах.
Множество рядов полок простирается вдоль стен и заполняют комнату даже в проходах, и, как вижу, каждая книга облачена в ткань или кожу. Также вдоль стенок уложены кучи свитков, ручки, вокруг которых они обмотаны, сделаны из резного дерева и костей, некоторые даже украшены перламутром и полудрагоценными камнями.
Я трачу целую минуту, крутясь вокруг и осматривая всю библиотеку.
— Вау, — наконец говорю я.
Тут пахнет кожей, бумагой и чем-то еще, что я могла бы назвать кедром, но кто знает. Во мне возникает сильное желание подойти к каждой полке, достать книги и свитки один за другим, позволяя пальцам изучать засохшие чернила и мягкую бумагу. Тут чувствуется магия и мудрость, и, может, прямо сейчас я насыщаюсь духовным опытом.
Дес смотрит на меня, но, в конце концов, отрывается, чтобы также осмотреть это место.
— Это королевская библиотека? — интересуюсь я.
Уголок рта Деса приподнимается вверх.
— Одна из них.
— Одна из них? — я повторяю про себя.
— Здесь хранятся множество официальных документов королевства. Это главная библиотека в восточных землях дворца.
Я не могу объять разумом реальную величину всего этого. Он ведет меня к столу, и один из стульев магически отодвигается для меня. Дес садится напротив и на секунду оценивает взглядом. Когда он вот так смотрит на меня, я чувствую себя очень уязвимой.
— Что? — наконец произношу я, убирая за ухо прядь волос.
Он одаривает меня нежной улыбкой.
— Ты бы понравилась моей матери.
Произнося эти слова, Дес приглашает к нам призраков из прошлого. Я едва могу вспомнить свою собственную мать, и у меня нет ни одних воспоминаний, где бы она любила меня. Это прекрасный подарок — представлять себе, как мать дарила любовь Десу.
— Ты так думаешь? — выдаю я.
— Я знаю. — Он так уверенно произносит это, что мое возражение — что я — всего лишь человек — так и не сходит с губ.
Перед тем, как спросить его больше по данной теме, Дес поднимает руку и слегка взмахивает запястьем. Где-то на расстоянии я слышу звук трущейся бумаги о бумагу. Свиток возникает над проходами и плывет прямо к нам. Рука Торговца все еще в воздухе, и сверток мягко приземляется в его раскрытую ладонь.
— Это отчет, взятый у жертв, что выздоравливают после тюремного заключения, — уточняет Дес, меняя тему. Он кладет свиток на стол.
Я подымаюсь и пододвигаю к нему стул ближе.
— Информация взята у выживших в тюрьме Карнона? — переспрашиваю я.
— Лишь записи со слов фей Царства Ночи, — говорит Дес. — Другие королевства также собирают информацию у своих же. На следующем саммите королевств мы сравним записи, но до тех пор у нас есть только показания моих подданных.
Я и не глядя в свиток знаю, что там записаны мои подтверждения. Это не было обязательно (одно из привилегий, будучи парой короля), но, так или иначе, дала показания. Я достаточно работала над делами и знаю, как эти показания могут помочь в разрешении обстоятельств.
— Почему ты показываешь мне это? — спрашиваю я, приподнимая край пергамента между нами. Взглядом я ловлю на нем свое имя, и желудок уходит куда-то в пятки. Дес был со мной в помещении, когда я давала показания, так что он знает обо всем, что приключилось со мной, но видеть это написанным рядом с другими утверждениями жертв заставляет меня съежиться.
— Ты отправилась в ясли, чтобы определить, являлся ли Карнон отцом детей. — Дес разворачивает пергамент передо мной. — Я подумал, что, возможно, ты захочешь прочесть, что другие заключенные сказали на свой счет.
Слова звучат почти, как вызов, и, прежде чем глянуть на свиток, я одариваю его настороженным взглядом.
Глаза проходятся по строкам, написанным изящным почерком. Я пропускаю свою речь, сосредотачиваясь на других женщинах, которые сбежали. Одну запись за другой, я читаю о девяти разных феях-воительницах, которые были похищены во время сна. Каждая из них томилась в тюрьме Карнона в промежутке от одного до восьми дней. По-видимому, они, как и я, смогли оправиться от недельного порабощения черной магии короля Фауны. Те, кто был пленником дольше восьми дней… теперь спят далеко под нами в стеклянных гробах.