Земля Снов. Это своеобразное дитя любви Потустороннего мира и то, что я воображала Волшебной Страной. Все такое элегантное, фейское, но совсем не то, чем представляется.
Мы проходим мимо журчащего фонтана, вокруг которого толпятся люди с флаконами.
— Вода здесь может воплощать в жизнь небольшие желания, — говорит Дес подле меня. Зачарованная я наблюдаю, как женщина-фея с золотыми волосами опускает стеклянный сосуд в воду. Я испытываю соблазн самой попробовать воду, чтобы увидеть, как может сбыться маленькая мечта.
Мы проходим мимо еще нескольких кафе, и внимание задерживается на одном с приглушенным освещением и легкими разговорами.
— У тебя тут рестораны в Потустороннем мире, — констатирую я.
— Удивлена? — Дес довольно смотрит на меня.
Да. Я предполагала, что Потусторонний мир, по сути, это цветущие поля и невероятная архитектура. Рестораны кажутся такими… человеческими.
И внезапно Дес направляет меня к одному из них.
— Что ты делаешь?
— Веду тебя на ужин, если, конечно, ты не голодна.
Желудок выбрал именно этот момент, чтобы заурчать. Не знаю, сколько калорий уходит на полет, но количество, должно быть, точно не маленькое.
— Я могла бы.
Его губы дергаются вверх.
— Хорошо. Я тоже.
Ресторан, в который мы вошли, выполнен в серебряных и пурпурно-синих тонах от сервировки до стен. Наверху, рядом с потолком, висят шлейфы из облаков, а в центре каждого стола стоит ваза, полная хрупких белых цветов, которые я видела во всей Сомнии.
Как только нас усаживают, я тайком сканирую комнату. Даже с первого взгляда мужчины и женщины вокруг нас не выглядят нормально. У большинства это просто мелкие детали — цвет глаз, которые выглядят немного ярче, чем у людей, волосы длиннее обычного, чем у смертного на голове. Но среди них есть и те феи, которые особенно выделяются; мужчина с лавандово-серой кожей и ртом, полным острых зубов, или женщина цвета глубоких теней, чьи конечности — длинные и тонкие.
В отличие от моих любопытных глаз, остальные посетители полностью нас игнорируют.
— Эти люди знают, кто ты?
— Конечно, — отвечает он.
— Почему ни один из них… — Я затихаю, пытаясь подобрать правильные слова.
— Не лебезит передо мной? — говорит он, договаривая за меня.
— Да.
Он поднимает плечи.
— Я скрыл наше присутствие.
— Скрыл наше…?
— Небольшая иллюзия, которая немного меняет наши черты лица, чтобы быть неузнаваемыми. — Он наклоняется ближе. — Я понял, что никто из нас не хочет лишнего внимания.
Черт, но с его стороны это было заботливо.
Мое внимание опять охватывает все вокруг. И тут не только люди странные. На полпути через улицу от ресторана здание превращается в готический собор с пустыми скамьями и помостом.
— Логика мечты, — объясняет Дес.
Я вновь смотрю на него и только осознаю, что кто-то уже подал нам напитки с хлебом.
Моргаю при виде всего.
— Это место действительно, — нервирует, — волшебное.
Дес облокачивается на сидение с сардонической улыбкой, что касается его губ.
— Что будешь есть? — спрашивает он.
Я хмурюсь.
— Но нам еще не принесли меню…
Я еще полностью не закончила предложение, как передо мной падает тарелка с равиоли.
Так. Как, черт подери, это произошло?
Дес смеется над моей реакцией.
— И это можно есть? — спрашиваю я.
Он наклоняется вперед, не отрывая очерченных предплечий от стола.
— Я когда-нибудь подставлял тебя, ангелочек?
Я смотрю на него с омерзением.
— В последний раз ты так сказал, обманом заставив меня упасть со здания.
— Полететь со здания.
Я закатываю глаза.
— Ты просто перефразировал, Дес.
— Перефразировать можно все, Калли, или ты ничему от меня не научилась?
Я поднимаю вилку, глядя на пасту, которая покрыта странным сливочным соусом.
— Нет, ты прав. Ты точно научил меня, как быть скользким ублюдком.
Дес разваливается на стуле с самодовольным выражением.
— Приму это за комплимент.
Я насаживаю одну равиоли на вилку и откусываю, не подозревая, насколько это вкусно.
— Объедение?
Я закрываю глаза и киваю, наслаждаясь вкусом немного дольше.
— И видишь, не померла от этого.
Десу ну вот обязательно надо съязвить.
— Пока что, — добавляю я, потому что тоже могу быть сварливой.
Я открываю глаза, и — серьезно — перед Десом, мерцая, появляется чурро[4] и шлепается ему на тарелку. Основание даже обернуто бумагой, прямо как на карнавалах.
Я приподнимаю брови.
Дес берет выпечку и затем кладет сначала одну ногу, потом другую на стол. С бесстыдством он откусывает кусочек. И я даю ему некоторое время насладиться моментом.
Кладя ногу на ногу, он говорит:
— Скажи мне, любимая, о чем ты мечтаешь?
— Мечтаю? — повторяю я, поднимая равиоли ко рту.
— Хочешь чего-то от жизни?
Откусывая кусочек, я медленно разжевываю его и глотаю, пожав плечами.
— Думаю, быть счастливой.
— Ну же, ангелочек, — произносит он, указывая на меня чурро. — Не заставляй меня забирать бусину. Я знаю, что у тебя есть что-то более стоящее.
Я пялюсь вниз на пасту, всасывая щеки внутрь.
— Не знаю. — Очевидный ответ. — Два месяца назад я бы сказала, что хочу мужа и семью. — Я удивляюсь тому, как признание легко сходит с губ. Дес, возможно, не единственный, кто учится быть открытым. Правда в том, что перед тем, как Дес снова ворвался в мою жизнь, я была одинока — болезненное, ноющее одиночество, которое появляется от чувства, что жизнь проходит мимо тебя, и нет никого, кто заверил бы тебя в ее существовании.
Торговец косо смотрит на меня с непонятным выражением.
4
Чу́ррос, также чурро — сладкая обжаренная выпечка из заварного теста, имеющая в сечении вид многоконечной звезды или просто круглая в сечении. Родиной чуррос считается Испания, где чуррос традиционно подают на завтрак