Николай с сожалением взглянул на дно пустого стакана из-под виски – домой идти не хотелось. Страшно было. Ведь там ждала не его любимая Сонька, которую он обожал еще неделю назад, а гражданская жена в розовой пижаме! Сергей настырно выпытывал, почему друг не в духе, но Николай упорно молчал – не в его правилах было жаловаться. «Выгнала тебя?» – «Да нет, что ты. Мы ссоримся, конечно, как без этого, но никогда не ругаемся». «Разлюбил ее?» – «Шутишь? Она же совершенство». «Изменила тебе?» – «Сейчас в лоб получишь!» «Тогда в чем дело?» Николай задумался. Что, собственно, такого ужасного в этом самом «пижамном» периоде? Ее фигура не изменилась, и он всегда сможет стащить с нее скрывающую его любимые формы ткань, чтобы полюбоваться. Возможно, настало время перейти на новую ступень в отношениях? Софья это поняла, поэтому и купила пижаму! А Николай, как и всегда, сообразил последним. Кинув бармену чаевые и махнув другу, Николай рванул домой. Сгорая от нетерпения, он, не дожидаясь лифта, забежал на девятый этаж, затем в квартиру. Софья крепко спала. Включив ночник и откинув одеяло, Николай пару мгновения хмурился, рассматривая любимую женщину, натянувшую на себя ЭТО, стиснул зубы.
– Сонька, Сонька! – начал расталкивать.
– Ну что, милый? – нехотя отозвалась она. – Я сплю, давай утром.
– Я понял, на что ты намекала. Давай поженимся!
– Только не сейчас, – попыталась отвернуться.
– Ну, как проснешься, – умоляюще сдвинул брови, – пожалуйста.
– Хорошо, как скажешь, – Софья натянула одеяло на голову.
А Николай, облегченно выдохнув, устроился рядом с будущей женой и еще полночи думал о новых, пижамный отношениях, понимая, что жаждет их начала всей душой.
Одержимость
Автор: Heartless
У окна стоит мужчина. Светло-серый костюм, отглаженная рубашка. Стряхивает пепел с сигареты, смотрит прищурившись. Взгляд против воли возвращается к её балкону.
Сергей досадливо морщится, затянувшись, щелчком выбрасывает окурок.
Вот же привязалось! Так развивается фетишизм. Проявляется в мелочах. Поначалу от нечего делать вы рассматриваете балконы и окна соседних домов. Где горит поздней ночью свет? Кто просыпается раньше других? Ещё никаких симптомов.
Однажды внимание привлекла она. Смог бы он ответить, почему?
Низко опустив голову, да было и не различить с такого расстояния лицо, она развешивала белье на веревках. Ничего особенного. В то утро она повесила какую-то мокрую темную тряпку, Сергей так и не понял, что это. Заметил, потому что вставала она, как и он, очень рано, и свет был только в её окне. Вечером, как обычно, вышел покурить и взглянул на её балкон. Чуть раскачиваясь, висел на веревке показавшийся тряпицей тонкий черный пеньюар. Голову как туманом заволокло. Летний вечер вопреки сменившей полуденный зной прохладе стал вязким и душным. Жар волной хлынул вдоль позвоночника, сжавшись в кольцо в пояснице. Он с точностью до ощущения представлял, как, сминая легкую ткань, вверх по бедру её скользит его рука. Сергей сглотнул и прикрыл глаза, пораженный собственной реакцией. Чертыхнулся, ощутив ожог – сигарета догорела в его пальцах.
С того дня он следил за ней и не мог поймать. Видел только, как время от времени на веревках появлялось свежевыстиранное белье. Розовые в горошек трусики-танга, рядом футболки, безразмерные, с разевавшими пасть драконами.
По пути домой Сергей завел обыкновение проходить мимо её подъезда, глупо, по-мальчишески надеясь столкнуться с ней. Он вычислил её квартиру, узнав их число на лестничной клетке – непривычно, три. Пятый этаж, номер тринадцать. Могло ли быть иначе? – с улыбкой думал он.
Его утро начиналось с того, что он взглядом искал ее окна. Что если..она не одна? Эту мысль Сергей отмел сразу – ни одной мужской или детской вещи за долгое время. Что если?..
Он с улыбкой встречал каждый новый день. «Подглядывание» за ней стало любимой игрой. Пока однажды окна так и не остались занавешенными. Сергей ушел на работу в смятении, опасаясь, что она могла заболеть, потому и не встала вовремя. Вечером мужчина понял, что причина была иной – в окнах так и не зажегся свет. Он уверял себя в том, что она просто уехала. В отпуск, в лагерь, по работе, в конце концов! Прошла неделя. От того, чтобы решиться и расспросить старушек у подъезда его удерживало... Он и сам не знал уже, что!