Да и любовь сама не была так уж благосклонна и добра к ней. И её дважды предавали и бросали любимые мужчины, уходя к более молодым, удобным и менее проблемным. Вот и сейчас она опять одна... Нет, Ларс не оставляет её наедине со страшной болезнью, поддерживает, как может, да и дети уже большие и тоже всегда рядом... но она единственная знает причину, по которой она стоически проходит и будет проходить все выпавшие на её долю круги ада. У неё есть только её Вселенная, куда можно хоть на время убежать от страшной реальности – это её Муза, её роли, её искусство, её вдохновение...
Вот и сейчас ей нужно решить, что одеть на завтрашнюю церемонию награждения. Очень сложная задача, учитывая её теперешнее положение... Ведь все помнят ту Ингрид, которая блистала своей неотразимой красотой, здоровьем и молодостью. Как сравниться с несравнимым и уже, увы, недостижимым?! Да и нужно ли?...
Вдруг в, казалось, потухших глазах сверкнул озорной огонёк. «Так как вы там, Мастер, говорите – «камера любит Ингрид?» Что ж, надо доверять однофамильцам, тем более, великим!» С этой мудрой мыслью в голову вмиг помолодевшей женщины пришло не менее мудрое решение. Она зашла в просторную гардеробную, нашла глазами нужную ей вещь, многозначительно и лукаво улыбнулась своим мыслям, затем набрала по телефону нужный ей номер и проговорила бодрым голосом: «Я завтра обязательно буду, как и договаривались».
А на следующий день она шла по красной ковровой дорожке за своим третьим Оскаром, пусть и за роль второго плана, в наряде, сразившем весь мир киноиндустрии наповал. Она шла за очередной наградой в цветастом платье-пижаме от своей любимой Шанель, и это было настолько смело, вызывающе и профессионально, что весь мир в очередной раз признавался в любви к теперь уже не молодой, но от этого не менее великой актрисе. В этот миг не было болезни, страданий и прожитых лет, в эту минуту прекрасная женщина подавала собой пример нового стиля в мировой моде, а самое главное – пример несгибаемости силы духа и веры в себя.
Ингрид Бергман прожила ещё семь плодотворных лет, сыграв в этот период, по мнению многих, свою лучшую роль в фильме её великого однофамильца.
Жизнь тоже платила по счетам и воздавала сторицей...
Невеста дракона
Автор: Cherr
Бежать. Бежать как можно дальше! Только эти мысли гнали меня вперед. Колючие ветки густого подлеска больно хлестали по лицу и телу, прикрытому лишь ночной рубашкой. Эльфийский шелк. Тончайшая работа превратилась в лохмотья.
Холодно. Больно. Но ничего не заставит меня остановиться. От этого зависела моя судьба. Ноги сами несли вперед. Подальше от него, моего жениха. Ой, уже мужа. В глазах защипало. Нет! Я не буду плакать из-за него! Не буду!
Как же меня угораздило влюбиться, потерять голову, поверить в его любовь? Почему я не увидела, что он всего лишь играл? Куда ушло мое хваленое чутье Правдивицы? Нас таких остались единицы, мы жили веками и ощущали малейшую ложь. Поэтому почти никто из Правдивиц не выходил замуж. Кто же решится связать свою жизнь со смотрящей в твою душу, минуя все слова? Триста лет мне никто не мог солгать. Но вот теперь я не смогла определить самую главную ложь в своей жизни. Неужели дар пропал?
Случайно наступила на сухую веточку. Хруст! Я замерла. Только звуки леса. Хвала богам! Меня не услышали! Надо двигаться дальше.
Зачем я ему? Зачем принцу Верховного дома понадобилась я, наследница одной из сотен побочных линий? Пусть и с даром, который теперь не работал. Что он выгадал от этого брака? Я хотела понять, чтобы было не так обидно. Потому что иначе получается, что он просто поспорил на меня. К горлу подкатила тошнота. Как мерзко! Я уже не могла остановить слезы. А в памяти прокручивалась раз за разом та ужасная случайно подсмотренная сцена. Мой Тельмарис хвалится перед другом, что уже сегодня получит в дар мою ночную рубашку, которая является символом Чести для всех дев нашего клана. Еще несколько часов назад меня переполняло счастье. Я вышла замуж за любимого. Близилась брачная ночь. Я бы скинула с себя шелковую рубашку и подарила мужу. Но... В другой жизни. В этой – мой мир рухнул. На меня поспорили. Мой дар пропал. Единственное, что осталось, это честь и гордость.