И вот во что она превратилась: растянутая от долгой носки и многочисленных визитов в гости к стиральной машине, обесцвеченная палящими солнечными лучами, лишенная всяких женственных украшений Футболка. Самая обыкновенная. И к тому же — старая! Порой она даже чувствовала презрение к себе. По сравнению со своими соседками: элегантными шелковыми и атласными ночными рубашечками с лентами, вышивкой, кружевными вставками и соблазнительными разрезами — она была жалкой голодранкой.
И пусть ее хозяйка всегда заштопывала дырочки, появлявшиеся то тут, то там, это не прибавляло Футболке ни капли уважения. Как уж тут вызвать интерес в ком-то другом? Так что права ее хозяйка, что, облачаясь для визитов своего кавалера, отдает предпочтение другим ночным рубашкам.
Открылась дверца шкафа, и Футболка, уже ничего хорошего не ожидая от этой жизни, равнодушно ожидала, когда же выберут кого-то из ее соседок. Каково же было ее удивление, когда выбрали ее. Ее! Простую затрапезную страшненькую Футболку!
Было так приятно снова прикасаться к нежной коже своей хозяйки, что она сразу ничего и не поняла. Но, когда хозяйка выключила свет, нырнула в постель и, после неудачной попытки сдержать слезы, зарыдала, у нее мелькнула догадка. И с каждой секундой горестных стенаний, ее уверенность крепла. Похоже, хозяйка рассорилась со своим кавалером.
Но вот хозяйка повернулась на другой бок и, тихонько засопев, уснула. А Футболка еще долго гнала от себя сон, разрываясь между радостью из-за возвращения из долгой ссылки и сочувствием к своей хозяйке. Под утро она, наконец, поняла, что готова навсегда остаться в шкафу, даже если это разобьет ей сердце, лишь бы хозяйка снова была счастлива. И она помолилась Великому и ужасному божеству одежды, чтобы так и случилось...
Однажды
Автор: Антея
Ну, и льёт, – невольно вслух сказал Артём, выглядывая в окно. Дождь, как начался с обеда, так и шёл не переставая. А идти домой надо, хорошо, что зонт захватил. Артём, старлей, служил в штабе уже два года. И сегодня ему пришлось задержаться допоздна. Закрыв и опечатав свой небольшой кабинет, он направился домой, благо жил неподалёку: занимал комнату в общежитии. Проходя по небольшому скверу перед клубом, он увидел на скамейке возле раскидистого клёна съёжившуюся фигурку под зонтом и признал в ней секретаршу Анечку. Она пришла к ним месяца три назад вместо Майки, ушедшей в декретный отпуск. Была, как-то странно сдержанной для молодой девчонки, собранной и аккуратной, не было у неё, в отличие от Майки привычки задерживать документы. Артём узнал, что она живёт с отчимом и матерью. Отчим имел небольшой магазинчик, а мать работала в банке. Родители со средствами, но Аня училась не на дневном, а на заочном в Инязе, на третьем курсе. Артёма поразило как-то, что у неё удивительно хорошеет лицо от улыбки. И глаза были красивые: большие, карие. Шкатов, капитан из финчасти, известный сердцеед , частенько стал подходить к ней, приносил шоколадки. Шоколадки Анечка брала, потом угощала всех на чаепитии. Но, видимо, дальше у них не пошло. Артёму же Аня нравилась, но после истории с Маринкой, вышедшей внезапно замуж после их небольшой ссоры, и сейчас воспитывающей двух мальчишек-близнецов, предпочитал лёгкие, ни к чему не обязывающие отношения. Аня , сразу было видно, девочка серьёзная. Девушкам же Артём нравился: высокий, спортивный, с дымчато-серыми глазами. Артём присел на скамейку рядом с ней. «Ань, ты, что здесь мокнешь? Простуду схватишь». Она взглянула на него как-то затравленно.
«Что-то случилось? – Артём невольно приобнял её за плечи. Аня уткнулась ему в грудь, её колотило, то ли от холода, то ли от сдерживаемых рыданий. Артём прижал её к себе теснее, и вдруг, словно, по наитию, спросил: «Отчим, да?» Она, отстранившись, кивнула, сказала: «Мама, уехала на несколько дней к бабушке, а он...»
«Стал приставать, – догадался Артём. – Вот сволочь!»
Мама завтра приезжает, – Аня отстранилась и платочком вытерла глаза и покрасневший нос.
«Послушай, пойдём ко мне. У меня отдельная комната, переночуешь».
«Нет, ну что ты, – Аня даже отодвинулась от Артёма.