Перебор кнопок затянулся. Комбинаций множество, а последовательность правильная только одна. Благодаря изобретенному мной плетению я прорабатывала по две в секунду, и наконец отыскала нужную.
Шестеренки внутри замка заскрежетали, становясь в пазы.
Я поспешно подняла медальон и приложила к выемке над ручкой.
По телу прошелся холодок. Сканер ауры подтверждал, что открывает сейф именно хозяин.
Пауза - задерживаю дыхание в предвкушении. Самый волнующий момент, ради которого я и работаю. Что же там, по ту сторону?
Петли проворачиваются бесшумно, дверца вздрагивает и медленно, торжественно открывается.
По одному, убегая вдаль, загораются светильники.
- Ничего себе! - присвистывает Хаттегер за спиной.
Даже я под впечатлением. Давненько не видела настолько просторного хранилища краденого.
А в том, что вещи здесь у кого-то незаконно экспроприированы, я не сомневаюсь. Достаточно взглянуть на ряд картин, небрежно прислоненных к стене. Как минимум троих почивших импрессионистов, безумно популярных в соседнем мирке Шварцмаре, узнаю по мазкам издалека.
Но основное внимание привлекают не произведения искусства, а накрытое тканью нечто в середине помещения. Оно стоит на небольшом возвышении, под лампой, и притягивает взгляд.
Слишком сильно притягивает взгляд. Будто гипнотизирует.
Глава 16
Прежде чем я успела остановить мужчин, они подошли прямехонько к постаменту, и Хаттегер сдернул ткань.
Под ней обнаружилось старинное ростовое зеркало с потрясающей красоты резной рамой. Правда, узоры угадывались смутно из-за того, что все оно было замотано тряпками. Особенно тщательно прикрыли отражающую поверхность.
— Зеркало Паркера! — выдохнула я с благоговением.
— Что за ерунда? — скептически хмыкнул Айзенхарт и вытянул руку, собираясь снять обмотку.
Я едва успела перехватить его запястье.
— С ума сошел? Куда щупать полез?! — и вмазала, с трудом дотянувшись, по пальцам Хаттегеру. — Ну-ка, оба отошли подальше! Как дети малые, все потрогать надо! Спасибо хоть в рот не тянут.
Подчиняться мужчины не спешили, пришлось отпихнуть магией.
— Отвернитесь. Это часть функционала артефакта — легкий гипноз, побуждающий всмотреться в отражение, — пояснила, разворачивая Айзенхарта за плечи к выходу.
Тут следует быть поосторожнее. Хранилище оказалось с сюрпризом! Кто знает, сколько еще здесь таких вот опасных игрушек хранится.
— Что это вообще было? — ректор потряс головой, покосился через плечо на постамент и снова поспешно отвел глаза. — Наваждение какое-то!
— Зеркало Паркера, оно же Паучье зеркало. Позвольте представить — наш убийца! — жизнерадостно заявила я. — Ну, или скорее пособник убийцы. Само-то оно добраться до мистера Дитлинда никак не могло, значит, кто-то его любезно отнес в кабинет, а после вернул на место.
— Серьезно? — Хаттегер тоже мазнул взглядом по невинному с виду артефакту. — И как оно работает?
— Впитывает магию и саму суть человека. Высасывает досуха, как паук. Отсюда и название, — пожала плечами. — Гадость редкостная, я, если честно признаться, в первый раз эту диковину вживую вижу. Только читать приходилось.
— И как она здесь оказалась?
Айзенхарт заозирался, будто впервые разглядел расставленные по полочкам и на полу сокровища.
— Контрабанда! — с легкой ностальгией и профессиональной завистью пояснила я.
Это ж надо, как ребята удобно устроились! Под носом у полицейских, вдали от проверок. Идеальный схрон! Раз в год загружаешь, ждешь, пока все успокоится и про кражу подзабудут, и выставляешь на торги.
Может, и не год ждут, а лет пять. Ректор-то у власти давно уже, поди, за это время схему отработал до мелочей.
— Вот она, его настоящая коллекция и гордость, — я обвела рукой хранилище для наглядности. — А не тот мусор, что хранился в кабинете. Там скорее сувениры, свидетельства успешных сделок. Мистер Дитлинд, я вас официально посмертно уважаю!
— Очень смешно, — проворчал Айзенхарт.
— Да, и я рекомендую закрыть сейф обратно и подождать специалистов по особо опасным артефактам, — небрежно добавила я. — Дело в том, что зеркало напиталось под завязку.
— И чем это нам грозит?
— В данный момент оно спит. Так что ничем. Днем оно обычно не активно. А вот ночью, после заката, выпускает энергетические щупальца и питается тем, что под них подвернется, — я внимательно оглядела хранилище, в особенности потолок. — Как и думала, вентиляция прямо над нами. Стены и пол защищены надежно, а вот в потолке есть отверстия воздухопровода. Похоже, щит на них прохудился или изначально был слабоват.
— Но почему тогда сам сейф не обнулился? — недоуменно уточнил Айзенхарт. — Если эта штука питается магией…
— Мне тоже интересно.
Склонив голову набок, я прищурилась и изучила плетения на постаменте. Зеркало окружала невидимая и неощутимая нами завеса, не мешавшая проходить сквозь нее людям, зато не пропускающая магию. На пробу протянула вперед руку и почувствовала, как от запястья к локтю пробежали иголочки.
— Похоже, этот участок специально укрепляли перед тем, как поместить в него зеркало. Но местами не доработали. Занятно, занятно. Значит, появление этой штуковины не случайно, и мистер Дитлинд прекрасно знал, что именно у него здесь лежит. Как и его сообщник. А вот появление диковинки в кабинете его удивило и не обрадовало. Кстати, интересен способ транспортировки. Прикасаться-то к нему нельзя…
— Совсем? — вздрогнул Хаттегер и посмотрел на свои руки, которыми недавно срывал ткань с артефакта.
— Совсем. Но через плотный материал — можно, — я задумчиво прикусила губу. — Вероятно, толстые рабочие перчатки… и тележка или подставка на колесах… Вот такая!
Торжествующе ткнула пальцем в угол, где стояла компактная рокла*.
* тележка с двумя колесами и «вилами», используется в магазинах для перевозки тяжестей.
Представив себе убийцу, крадущегося по тоннелю с громыхающей тележкой, я невольно хихикнула. Ситуация страшная, конечно, но со стороны выглядит весьма забавно!
Можно было бы перенести предмет магией, будь это любой другой артефакт. Но не Паучье зеркало. Оно высосет все, что есть рядом, включая носильщика, если он будет неосторожен.
Вместе с постаментом, разве что?
Присев, я осмотрела внимательнее подставку. Вроде компактная. Взяли вместе с ней, довезли, сгрузили напротив выхода в кабинет, активируя пакость, и открыли потайную дверь. Преступление практически идеальное. Ни следов, ни улик, ни подозреваемого.
Собственно, так и планировалось.
Посидел бы Айзенхарт в кресле ректора еще годик-другой, ничего бы не добился и уехал. А сообщник мистера Дитлинда быстренько распродал бы сокровища и скрылся.
Если бы я не вмешалась.
Надо хорошенько осмотреть переходы. Вряд ли преступник скакал по ступенькам, рискуя разбить драгоценную дрянь. Подозреваю, где-то мы свернули не туда и ходим окольными путями, наверняка есть и покороче. И поровнее!
— Но зачем мистеру Дитлинду так рисковать? — растерянно протянул Айзенхарт. Он все еще не мог поверить в увиденное и бродил как потерянный по подвалу, разглядывая вазы, статуи и прочие предметы. Руками не трогал — запомнил. Быстро учится. — Одно неверное движение — и он труп!
— Деньги. Азарт. Власть, — пожала плечами. — Теперь уже не узнать, что именно толкало его на сотрудничество с темной стороной мира.
Ректор остановился у великолепного гобелена середины прошлого века из Кристагара, небрежно свернутого в рулон и прислоненного к стене.
Возмутительно! Никакого уважения к искусству.
— А что вас на это толкнуло, Тейра? — неожиданно спросил он.
Я захлопала глазами, сбитая с толку непредвиденным поворотом беседы.