В любом общеобразовательном учреждении для одаренных имеется подобная комнатка с мягкими стенами и глухой изоляцией. Не столько для наказания, сколько чтобы ученики, потерявшие над собой контроль, не навредили себе и окружающим.
— Уже поздно, — после долгой паузы заявил ректор. — Идите отдыхать. И будьте осторожнее!
— Конечно! Обязательно! — вразнобой отозвались мы.
Я вскочила с кресла и потянула за собой Эриду.
Следилки, которые я успела запихать в мягкие складки обивки, забрались поглубже, чтобы не отсвечивать. Крошечные артефакты, гениальнейшее творение на стыке технологий и магии, в неактивном состоянии практически невозможно обнаружить. Не местными средствами — точно.
Зато я в любой момент могу активировать их через браслет и управлять на расстоянии.
Чем и займусь сегодня ночью, чтобы не откладывать в долгий ящик. Раньше обнаружу лазейку — раньше уберусь с острова.
Вариант просидеть в академии весь учебный год я оставила на самый крайний беспросветный случай. Он нежелателен сразу по нескольким причинам, из которых моя скука — последний фактор. А первый — нетерпеливо ожидающий отчета и муассанитов заказчик и потенциальный предатель-посредник, с которым тоже нужно разобраться.
Стоило нам оказаться в коридоре, как Эрида пошатнулась и чуть не сползла на пол. Я ее еле удержала.
— Боги, как я испугалась! — пролепетала она, обмахиваясь ладошкой. — Думала, меня отчислят!
— Никто никого не отчислит, — фыркнула я. — Разве что после окончания года. Куда они тебя денут сейчас, если связи с землей нет? Глупости какие.
— Но в уставе сказано…
— Это пугалка для особо ретивых, — успокоила ее я. — Чтобы не безобразничали откровенно. Да и быть отчисленным в конце курса немногим лучше, чем в середине, поверь мне. Недоучкам на работе не рады, так что лучше не доводить до крайности.
— Ты права. Конечно, ты права, — пролепетала девушка. Она все еще была бледна и цеплялась за меня, как за спасательный круг, но уже не шаталась былинкой. — Но, пожалуйста, давай больше не пойдем к обрыву?
— Хорошо, — легко согласилась я.
Потому что мне там действительно больше нечего делать. Я убедилась, что банально спрыгнуть с края невозможно и придется искать обходные пути.
Когда мы переступили порог общежития, на улице окончательно стемнело, а заведующая наградила обеих по очереди весьма красноречивым взглядом. Мол, я надеялась, что вы приличные, а вы…
Эрида покраснела снова, хотя, казалось бы, лимит на сегодня исчерпался. Но нет. У моей соседки потрясающий запас скромности. Надеюсь это не заразно!
В комнате нас хватило лишь на то, чтобы переодеться, привести себя по очереди в порядок и упасть в постель. Я старательно изображала умирающую лебедь и выждала не менее получаса, прежде чем с соседней кровати донеслось умиротворенное посапывание. После чего устроилась поудобнее и размотала многослойный браслет из мелких шариков, издалека напоминающих жемчужины. На самом деле каждый представлял собой управляющий артефакт, связанный с одной из следилок.
Осталось выбрать, какую из них я собираюсь использовать в качестве шпиона первой.
Пальцы привычно пробежали по цепочке, перебирая бусины как монахиня — четки.
Основное отличие в том, что цели у меня совершенно не благонравные.
Глава 6
Прикрыв глаза, я сосредоточилась на изображении, транслируемом с микроскопических шпионов. Те, что в кабинете, пока трогать не буду. Вдруг у ректора бессонница или завал документации и он засиделся, а тут я со своими блестелочками? Глаза у мистера Айзенхарта как у матерого хищника, мигом заприметит неладное.
Начнем с коридора.
Так-с, что тут у нас?
Послушный моей воле, шарик выкатился из убежища — трещины в камне — и шустро понесся, чуть подскакивая на ухабах. Здесь я уже была, ничего интересного: коридор, двери, зарешеченные окна, как в хорошей тюрьме. Разве что металл, изогнутый в виде цветочков и узоров, а не классической клеточкой.
Мы со следилкой не поленились и заглянули под каждую створку. Архив, склад канцелярии, пусто, пусто, пусто… Подозрительно. Целое крыло, в котором можно было бы проводить занятия, закрыто для посещения студентами. Кабинеты просторные, человек на сто, но ни столов, ни стульев, ничего. Даже пыли нет.
Шарик покатился дальше, к лестнице.
Вверх или вниз?
По логике, самое интересное люди подсознательно прячут там, где надежнее и меньше доступа. То есть в подвалах.
Значит, вниз.
Пока шпион спускался, я отдалилась сознанием, позволяя ему справляться самостоятельно. У меня от таких пируэтов голова кружиться начинает. Ну его. А вот когда следилка вновь заскользила по ровной поверхности, я вернулась со всем вниманием.
И снова ничего!
Первый этаж оказался так же чисто убран и законсервирован, как большая часть второго.
Значит, еще ниже.
Глянем на подвал и спать. Изводить себя я не собиралась, мне совершенно ни к чему черные круги под глазами. Получить их просто, а вывести потом — проблема. Поди сойди за первокурсницу с опухшей от недосыпа рожей!
И мы снова поскакали по ступенькам.
Освещения почему-то не было вовсе. Ни магического, ни факелов на стене. Будто специально, жути нагнать. Впрочем, на такой случай в шпионе имелась функция ночного видения, пусть и черно-белая.
Снова длинный ряд дверей. На этот раз комнаты оказались заполнены самыми разными вещами. Казалось, сюда стащили барахло со всей академии. Начиная с поломанных кресел с порванной обивкой, заканчивая стоящими ровными рядочками картинами.
Не удержавшись, подкатила следилку поближе. Неплохое масло, наверняка лет двести ему, а то и триста. Не уверена, поскольку не сильна в истории искусств конкретно мира Траумфельд, однако чисто теоретически — довольно ценное. И пылится без дела в темноте, когда могло бы радовать взор ценителей!
Мысленно отметила помещение. Если будет возможность, загляну, выцеплю парочку-троечку шедевров с собой, так сказать на вынос. Искусство ценится во всех мирах и контрабандой технологий не считается, а значит, кража с особой строгостью не карается. В общем порядке только.
А в общем — вы меня сначала поймайте, ага.
Занятая приятными мыслями и пересчитывая возможную выручку, я беззаботно нырнула в следующую каморку.
Тут меня и сожрали.
Не меня, а шпиона, но из-за нашей связи показалось, что меня тоже зажевали. Ощущение не из приятных: силы стремительно иссякают, свет меркнет и тьма поглощает разум.
Я вынырнула из транса, хрипло дыша и стискивая браслет. Повинуясь интуиции, поднесла цепочку шариков к лицу, чтобы увидеть, как одна из жемчужин прямо под пальцами рассыпается пеплом.
Какой занятный спецэффект. Получается, уничтожена не только следилка, но и ее дубль.
Стараясь не разбудить соседку, выбралась из постели, налила из кувшина воды и выпила мелкими, дробными глотками, стараясь не обращать внимания на стучащие о стекло зубы.
Давненько ничему и никому не удавалось меня так напугать.
Я могу сколько угодно язвить и хорохориться, но факт — неумолимая штука. Ко мне — следилке умудрились подобраться так, что я ничего не заметила, и молниеносно опустошить до дна.
Даже сейчас, в темной тишине спальни, нарушаемой лишь мерным дыханием Эриды, сколько я ни прокручивала заново происшествие, не могла понять — что это было?
Кто это был?
С какой стороны подошел?
Ни шагов, ни ауры, ни магического следа.
Ни-че-го.
Неужели ректор заметил присутствие постороннего, то есть меня?
Быстро перебрав по жемчужинам, я не без трепета погрузилась в одну из следилок, оставленных в кресле.
Мистер Айзенхарт сидел за столом и что-то вдумчиво писал в тусклом свете артефакта. Стоило мне-следилке шевельнуться, как мужчина вскинул голову и насторожился. Я тут же поспешно ретировалась.
Вряд ли он успел добежать от подвала до кабинета за ту минуту, что я переводила дух.