– Кто такая Чернобровка? – Голосом Татьяны можно было морозить что угодно в промышленных масштабах.
– Мы подозреваем… – начал Дмитрий, – точнее, нам домовые сказали, но это ситуацию лучше не делает, что Чернобровка, некая девица, которую они боятся, словно повышения акцизов на алкоголь, – Королева. Глава Семьи. И это как-то связано с русалками. Сейчас, где-то должен быть портрет… – Пошарив, ДТП протянул Татьяне творчество народа-страдальца. Теперь как по команде переглянулись и хором выдали имя уже она с патриархом:
– Марго!
– Что?
Внутригаражный уровень взаимного непонимания рос в геометрической прогрессии.
– Эта ваша Чернобровка не просто связана с русалками, – покачала головой бариста, внимательно вглядываясь в схематичный рисунок. – Она и есть русалка. Моя одинаковка. Марго.
Кирилл пару раз кашлянул в кулак.
– А можно краткий экскурс для тех, кто пропустил предыдущую пару сезонов? Какая еще одинаковка? Близняшка, что ли?
Татьяна дернулась и как-то очень недобро сощурилась, но патриарх поспешил вмешаться:
– Боюсь, если доверить разговор с вами моей спутнице, большую часть ее аргументов придется извлекать хирургическим путем. Я готов рискнуть объяснить разницу в терминологии, если никто из присутствующих не против.
Бариста махнула рукой, богатыри тоже не нашли возражений. Вампир открыл было рот, но тут мимо его лица проплыл тетрис: невидимая прочими Лола решила, что брейнсторминг ее не касается. Гости проводили воспарившую к потолку приставку недоуменным взглядом и синхронно уставились на Диму. Тот пожал плечами:
– Ничего особенного. Одно из проявлений моей, как вы выразились, шизофрении.
Патриарх крайне задумчиво кивнул, но все-таки приступил к объяснениям:
– Дело в том, что даже чисто терминологически русалок нельзя называть близняшками или двойняшками. Сестрами – да, но сестринство это скорее духовное: никто из них не является кровными родственницами, дамы не рождаются привычным нам способом и у них нет родителей. Настолько схожих внешне раньше тоже не встречалось, и эти две сударыни, насколько мне известно, единственный прецедент. С появлением Татьяны и Маргариты в русалочьей среде возникло слово «одинаковки».
– Такое вообще есть? – недоуменно выгнул бровь Бляблин.
– Теперь – да.
– То есть мы имеем двух абсолютно похожих дамочек, но называть их близняшками нельзя, потому что обидятся?
– Если кратко подытожить – да, примерно так, – скрипнул зубами Богдан Иванович.
– А, ну сразу бы и сказали. Сорян, не хотел, – кивнул Татьяне Кирилл. Та чуть ухмыльнулась, но извинения, кажется, приняла. Тем временем отец года продолжал: – На самом деле это даже немного радует, если честно. Поскольку, опять же, по словам домовых, я вроде как был мужем этой самой Чернобровки.
Татьяна посмотрела на него очень специфически, даже нос сморщила.
– Ну, в принципе, если переодеть, сделать что-то с волосами и кляп в рот сунуть… – с сомнением протянула она. Патриарх в удивлении развернулся к ней:
– Вы и вправду полагаете, что она снизошла бы до чего-то подобного?
Русалка пожала плечами:
– Ей не обязательно снисходить. Мало ли какие у Марго могли оказаться специфические вкусы: куртуазность от сохи, все дела. В конце концов, мы хоть и нежить, но живые. Выбор, конечно, несколько удивляет, но и твоя версия о силе, с которой она не могла справиться, тут явно не прокатит. Терпеть такое можно разве что по доброй воле.
– Любовь?
Кирилла снова смерили изучающим взглядом.
– Если только ну очень злая. Подожди, в каком смысле «по словам домовых»? – вдруг дошло до Татьяны. – А сам ты себя кем считал?
– Тут как раз и кроется главная загвоздка моего положения, – развел руками Кирилл. – Я последние лет двадцать не помню напрочь, и единственная ниточка в прошлое – твоя одинаковка, Королева. И если она, как и ты, русалка, то вопрос, куда делась память, кажется, решен. Правильно понимаю, что дело в привороте?
– Стопроцентно нет, – отбрила бариста.
Патриарх аккуратно коснулся локтя Татьяны и, когда она перевела взгляд на него, одними губами прошептал:
– Пена.
Та покачала головой:
– Невозможно. Это было почти двадцать лет назад. Она бы просто столько не прожила.
– О чем вы? – напомнил о своем существовании Бляблин.
– Показания не сходятся. Если верить охламону, вы пропали примерно в одно время. Пробелы в памяти могли стать последствием русалочьей любви, но Марго умерла совсем недавно. Да, оттого же, отчего и все русалки, применившие приворот, но она просто не смогла бы столько прожить! Это почти в три раза дольше самого оптимистичного прогноза. Приворот исключен, – отрезала Татьяна.