– Ни фига подобного. Смотри.
Татьяна быстро сфотографировала патриарха и повернула к нему экран. Дима не выдержал и вмешался:
– Что вообще происходит?
– По какой-то причине, – начал Богдан Иванович задумчиво, – ваш папенька подозрительно нефотогеничен.
– То есть?
– Глянь сам, – Татьяна протянула ему свой телефон. Портрет патриарха вампиров выглядел вполне вменяемо – насколько это вообще возможно для гаражных фотографий, сделанных внезапно. А вот вместо лица отца во весь экран красовалось размытое пятно, словно над изображением поработал неведомый цензор. ДТП нахмурился, достал свой сотовый и щелкнул Кирилла. Выгнул бровь. Сфотографировал еще раз, со вспышкой. С полным изумлением уставился на экран.
– Это что еще за…
– Чаровщина бесовская! – внезапно вмешался высунувшийся из-за колеса Центнера Лохматыч, но тут же поспешил уточнить: – Или вопрос скорее риторический? Ты, хозяин, не серчай, если я поперек разговора лезу, не пообвык еще.
Четверка недоуменно переглянулась, после чего патриарх мягко осведомился:
– Не могли бы вы попросить вашего подчиненного развить мысль?
– Да даже если не попрошу, его это не остановит, – вздохнул Дима и повернулся в сторону мотоцикла: – Лохматыч, давай договоримся: если видишь, что я чего-то не понимаю, рассказывай сразу. В крайнем случае сам перебью.
– А, ну лады тогда. В общем, дива тут никакого нет, и с техникой у господаря и девицы все путем. Атаман просто хотя доспехом и побрезговал, однако ж рубашку зачарованную натянул. А у оной окромя защиты от всякого железа смертоносного еще и на отвод глаз чары наложены: никак лик атаманский запечатлеть нельзя, токмо самому запомнить, – с довольным видом знатока из «Что? Где? Когда?» подытожил домовенок.
В гараже повисла напряженная тишина.
– До чего техника дошла… – восхищенно протянул Кирилл и тут же получил уничижительный взгляд от сына.
– Бать, техника до такого еще не дошла. Вообще впервые о подобном слышу. И лично меня чертовски настораживает пассаж про чары. Лохматыч, поясни, пожалуйста: откуда такая рубашка?
Домовой недоуменно хлопнул глазами:
– Так ты ж, молодец, сам тому свидетель: атаман ее из ящика чаровского достал в час нужды великой. Али запамятовал? Вроде мал еще для такой оказии… Может, витаминчиков каких попить, магний там?
Богатыри переглянулись и хором выдали:
– Чемоданчик!
– А можно теперь для нас содержание предыдущих серий? – поинтересовалась Татьяна.
Кирилл ринулся куда-то за диван и с торжествующим видом выудил побитый жизнью кошмар путешественника:
– Вот! Единственная вещь, которая была со мной с самого начала, – пустой навязчивый чемодан!
– Боюсь, смысл последнего эпитета от меня ускользает, – нахмурился Богдан Иванович.
Бляблин развел руками:
– Хрен знает, что это такое, но он похлеще надоевшего кота – всегда находит дорогу обратно. Я его забывал, как-то даже уронил с крыши дома, но каждый раз стоит обернуться – вот он, родненький, рядом. Лежит себе, словно всегда тут и был.
Татьяна смотрела не мигая:
– А что внутри?
– Однажды там появился костюм, рубашка от которого сейчас на мне. Все остальное время внутри полное ни хрена. Пусто.
– Могу взглянуть?
Пожав плечами, Кирилл протянул чемоданчик русалке. Та повертела его в руках, открыла, закрыла и внезапно швырнула в полуприкрытую гаражную дверь – домовята едва успели присесть. Кирилл только хмыкнул.
– Могла не утруждаться. Стоит мне обернуться… а вот и он. – Бляблин лениво поднял чемоданчик. Татьяна покачала головой:
– Не знаю, откуда у тебя это, но о своей безопасности ты точно позаботился.
– В плане? Типа куда ж современному мужику без чемодана?
– Вопрос правильнее поставить иначе: за какие такие заслуги Семья обеспечила тебя столь редким артефактом? Обычно подобное делают исключительно для очень близких. Собственно, я знаю ровно один пример. Свой собственный.
Отец с сыном напряглись:
– У тебя тоже есть такой?
– Нет, мне выдали кое-что другое, – пояснила Татьяна и, поймав недоуменные взгляды, хмыкнула: – Если бы хоть кто-то из вас, шовинистов хреновых, снисходил до женских шмоток, сами бы догадались.
Патриарх несколько насторожился:
– Сей безмерно печальный эпитет и меня касается?
– Тебя он не просто касается, о тебе он и сказан. Все трое ничего не замечаете странного?
Мужчины переглянулись и покачали головами. Татьяна закатила глаза:
– То есть, по-вашему, косуха с рыбой на спине – это нормально?
Богдан Иванович поспешил уточнить: