Очнувшись от размышлений, он заозирался: Лола чуть отстала и, оглянувшись, задумчиво разглядывала пансионат «Солнышко». Поняв, что на нее смотрят, спохватилась и, подплыв к Диме, подняла большой палец: можно ехать.
– Отлично. Все оставшееся время сидим дома и никого не бесим, обещаю. – И, поймав скептический взгляд, уточнил: – Ну, кроме друг друга, конечно.
Новый день в Лесу начался и шел без эксцессов – немного запоздавшая из-за утренней работы Ирина не считалась. Зато она приволокла для девочек тот самый перевод книжки от Александра Витольдовича, с которым Гена и Катя сидели сейчас в углу. Медведица оставалась в своем репертуаре: рожа кислая, «да» и «нет» клещами не вытянешь, – и Пандора ощущала глубокое чувство благодарности к подруге, явно старавшейся отвлечь и развлечь Ганбатиного вассала. Самой Добротворской Гена поведением напоминала скорее капризного ребенка, но, поскольку они были погодками, вызывала не желание успокоить, а нестерпимую необходимость закатить глаза. Если медведице настолько все не нравится, почему она второй день подряд тащится с ними? От «Повести о Гэндзи» нос воротила тоже: роман оказался вообще не в жанре сянься, и, как бы Катя ни акцентировала внимание на очередном восторгающемся красотой главного героя мужике, не то что «Магистром дьявольского культа», даже бромансом завалящим в книжке не пахло. Битв – ноль, единоборств – ноль, страдашек – до небес, имен, о которые черт ногу сломит, – в два раза больше. К тому же, судя по недовольному фырканью, персонажей из главы в главу даже называли по-разному. Казалось, еще немного – и Красношапко уже сама не выдержит, но та упорно продолжала читать, изредка обращая Генино внимание на новую забавную мелочь. Пандора очень надеялась, что обеим девочкам надоест и завтра численность группы сократится естественным путем.
Ганбата, напротив, получил звание идеального сопартийца: без просьб сразу собрал им шалашик, как вчера, и большую часть дня выступал для Доры персональным подкастом, структурируя заметки о прохождении в телефоне, параллельно их комментируя и уточняя ее мнение или просто настроение. Судя по всему, в «Сладких небесах» близилась первая концовка, и за вчерашний вечер Сайонджи постепенно перешел из задаваки в «не, ну в целом норм, но мог бы и словами через рот говорить, я ж не медиум какой – мысли читать». Пожалуй, последнюю фразу стоило добавить в фонд золотых цитат, а в идеале – высечь у Гены над кроватью. В этот раз Дора выдала Ганбате бывшего страхожора медведицы и не прогадала: явно переевший вчера, тот, как и его предшественник, не излучил ни единого люмена, зато, в отличие от предыдущего, хотя бы от этого не страдал. Сам Ганбата и вовсе наслаждался их импровизированным лагерем, и, глядя на него, Пандора снова начала гадать, в каком же месте этот стройный, веселый, а порой и чрезмерно эмоциональный мальчик – вампир.
При этом в своих обещаниях Александр Витольдович не наврал: старые шорты с рубашкой таки отправились в стирку, и сегодня его подопечная щеголяла в свежесшитой экипировке, к величайшему удивлению, даже отдаленно не розовой. Конечно, опекун вновь несколько перевыполнил план, и Дора стала счастливой обладательницей не просто чего-то на замену, а аж двух рубашек с нагрудными карманами (с коротким и длинным рукавом), шорт по колено, штанов, явно состоявших в родственных связях с жилеткой Вассермана, и двух легких ветровок спокойного серо-бежевого цвета. Венчала эту стопку одежды пара явно самодельных кед из легкой кожи, на которых гордо красовалось по звезде – видимо, целью Александра Витольдовича стояло создать аналог конверсов, но в результате вышло скорее детище очень исполнительного, но начисто лишенного референсов из «Пинтереста» китайского умельца. Зато одного было не отнять – леший определенно старался, а судя по нашивкам на обуви, даже немного консультировался с Ганбатой. Поскольку ни одного внезапного рюша не обнаружилось даже на подкладке, Доре оставалось только оценить мастерство исполнения на максимальный балл.