Она ответила тем самым «куда по помытому» взглядом и уточнила:
– Я их не чую.
– Гуляют не здесь.
Бровь приподнялась.
– Серьезно? И месяца не прошло, а Добротворская уже утащила в Лес всех учащихся?
– Только троих… – попытался оправдаться леший без особой на то надежды.
– А больше летом и взяться неоткуда, – отбрила Лютая. – Еще и библиотекаря прихватила. Так сказать, выгребла все самое беззащитное сразу, чтоб два раза не ходить.
– Если я правильно понял, – вновь решился сгладить углы Александр Витольдович, – цель экспедиций как раз и заключается в повышении боеготовности вашей коллеги.
На него посмотрели:
– Надеюсь, Ирина не натворит глупостей. Как давний член трудового коллектива она должна понимать: смета на следующий год уже согласована и изменить персональную доплату в большую сторону за победу над Древним я не смогу.
– Полагаю, ее это мало заботит.
Альма Диановна огляделась:
– Ипполита вас еще не навещала?
– Заглядывала, но мельком. В компании уважаемых богатырей, которых вы нынче пригрели в ассортименте. Интересовались границами миров у пруда – и, как я понимаю, ведьмами.
Директор и ухом не повела:
– Пожалуй, не сюрприз. Не волнуйся, с Поленькой я поговорю, вопросов не последует.
– Спасибо, – чуть поклонился Пень. – Стоит ли беспокоиться за судьбу моей подопечной?
– В Лесу-то? – покосилась на него волчица. – Безусловно.
– Я скорее про более мирское. Дисциплинарные взыскания, выговоры… – осторожно прощупал почву Александр Витольдович, очень надеясь не подать тем самым Лютой пару-тройку идей. Та отмахнулась:
– Я вас умоляю: первые же мои воспитанники устроили промеж собой поножовщину с летальным исходом. На их фоне современные подростки смотрятся чудо как выигрышно. Да и потом, соглашаясь на обучение девочки, я прекрасно понимала риски – в том числе обнаружить однажды на месте собственного интерната воронку. И если честно, она далеко не единственная учащаяся с подобными отягчающими обстоятельствами.
Пень не был уверен, обнадежили ли его эти слова – и имели ли вообще таковую цель.
– Передать ребятам или Ирине, что вы их искали? – вежливо поинтересовался он.
Альма Диановна покачала головой:
– Лишнее. Просто хотела проверить обстановку. В конце концов, в журнале регистрации уходов дети указали в качестве адресата именно вас, и, случись что, все шишки тоже достанутся вам.
Да, управленческий опыт в сфере образования налицо.
– Правильно ли я понял, – решил окончательно прояснить леший, – вы не против этих прогулок?
На него снова очень скептически посмотрели:
– Александр, подумайте сами. Одна моя головная боль сейчас пытается решить проблемы второй, параллельно выведя из-под юрисдикции интерната набор проблем поменьше. Я бы сказала, мы наблюдаем идиллию, к которой стремится любой педагог, и точно не в моих интересах ей препятствовать.
– Постойте, – нахмурился Пень, – разве защита подопечных не одна из задач АСИМ?
– Абсолютно верно, – кивнула директор. – От внешних угроз. Я не настолько самонадеянна, чтобы рассчитывать уберечь детей от самих себя. С возрастом подобные глупости в голову уже не лезут.
– Но позвольте, они же в Лесу?..
– Я вас умоляю, – снова отмахнулась Лютая. – Если уж я там выжила, детки тем более смогут.
– Ни на что не намекаю, но свойственных вам зубов и клыков у них нет.
Альма Диановна широко улыбнулась:
– У моей матери они были – но никак не помогли. В любом случае в ближайшие дни все решится: Феникс уже искала со мной встречи и выдвинула гору требований.
– А вы?
Директор пожала плечами:
– Попросила изложить суть претензий письменно и обещала рассмотреть в течение тридцати дней с момента регистрации обращения. Порядок для всех един.
– Ей не понравилось, – предположил Пень.
Лютая кивнула:
– Это школа, Александр. Здесь никому не нравится.
Совсем близко и безгранично далеко, в параллельно-перпендикулярном мире одна часто обсуждаемая в последнее время библиотекарь горела своей рукописью. Ручкой в тетради получалось в разы медленнее, чем набирать на ноутбуке, но надеяться на электричество в Лесу явно не приходилось, да и случись что с техникой – все, пиши пропало. Первоначальный план – коротенькая завязка, фабула-пыщ-пыщ-пыщ и, вуаля, концовка – постоянно спотыкался о лирические отступления и детальки, а ночью вместо сна Ирина обнаружила себя сверяющей факты и каждую мелочь. Казалось бы, господи, ну кому какое дело до цвета этих несчастных штанов? Но руки не слушались, слово за словом, предложение за предложением выписывая новую реальность. Второго шанса спасти свою жизнь не будет. Получавшееся мало походило на связный текст – так, зарисовки из разных моментов жизни героев, более-менее складывающиеся в хронологию. И чем дальше шла история, тем чаще оглядывалась библиотекарь на самодельный шалашик, в котором от ее света прятались ребята. Там, под ковром и скатертью, четверо погодок пытались остаться собой и построить какое-то подобие дружеских отношений в другом, собственном мире.