Ирина, к примеру, разумно заметила, что лично ей в голову вообще никакого предлога сбежать пораньше не приходит, а это требуется от всех троих. Гена – а казалось бы, его вассал! – внимательно смотрела на Катю и ждала ее реакции. На стремление медведицы вернуться в АСИМ побыстрее Ганбата поначалу особенно рассчитывал, слишком поздно вспомнив о ее нежелании пересекаться с дядей, в том числе и за ужином. Екатерина же и вовсе нахмурилась и, скрестив руки на груди, с подозрением уточнила, зачем это вампиру оставаться с Пандорой наедине. Пришлось выкручиваться. Памятуя опыт в «Сладких небесах», как есть ляпать концепцию Ганбата не решился: в игре такой выбор ни разу себя не оправдывал. Врать он тоже не любил, поэтому обошелся общими фразами: «Ну, у Доры, наверное, и свои дела есть, а мы прям с ночи до утра с ней торчим» и «Сашке тоже надо перерыв иногда давать, он же нас всех кормит». Красношапко намекнула, что неплохо бы ему в таком случае и самому немного слезть с шеи, но тут с ответом проблем не возникло: во-первых, вампиров можно и не кормить, а во-вторых, тогда есть шанс провалить автомобильную маскировку, так что Ганбата – маленькое зло, с которым придется смириться, но которое постарается не мешаться. Смотрела Катя на него с подозрением, и, чтобы не вызвать подозрение еще и у Пандоры, он быстренько попрощался с девочками, взяв обещание поразмышлять над своими словами. Следующим пунктом плана стояло радостное посвящение в затею Пня, и тут тоже нарисовались сложности: посвящение шло как-то не особо радостно, да и Сашка с большим трудом посвящался. Ганбате даже казалось, будто по степени откровенного непонимания происходящего леший и сам идеально подошел бы на роль типичного любовного интереса из игры: хоть кол на голове теши! Ведь вампиреныш так четко и ясно все объяснил:
– Вам нужна кат-сцена!
А Сашка вместо горячей благодарности за идею только вздохнул:
– Что мне точно нужно, так это перевод.
«Сладкие небеса» с мозговыносящим Сайонджи начинали выглядеть легкой разминкой.
– Хорошо, смотри. Вот вы с Дорой дома все время общаетесь, да? Каждое утро – завтрак, вечером – ужин, а днем мы с Ирой идем гулять, и тебе с нами нельзя, так?
– Да, – с сомнением кивнул Пень. Ну чего они все такие подозрительные сегодня, Ганбата же хорошую вещь удумал!
– И получается фигня: вы с ней в базовых диалогах застряли и никак даже на первую красивую картинку не перейдете! Нужна кат-сцена, иначе шкала отношений не заполнится. А для нее надо активировать выбор события!
Леший продолжал непонимающе хмуриться, но тут голос подал Дениска:
– Барин, я волей-неволей наслушался, пока краленьку нашу сопровождал, – аккуратно избежал упоминания почесывания пузика енот, – и, кажись, могу перевести. Малой предлагает перестать поленом прикидываться и какую-никакую романтику организовать. Так сказать, выбраться из рамок серых будней, обеспечить пусть и непритязательный, но антураж и попутными восторгами расположить-таки девицу.
– Восторгами? Пандору? – упрямо переспросил Сашка. Ладно, тут Ганбате пришлось признать: звучало и вправду несколько оптимистично.
– Именно! – не сдавался он. – Поэтому шандарахнуть надо самым крутым и красивым. Бывают персонажи, у которых шкала поначалу еле-еле ползет, зато потом от динамики закачаешься! Главное – первые шаги сделать правильно и внимание привлечь. Я за тебя все придумал, не беспокойся: просто распусти ей папоротник.
– Что я должен сделать? – обомлел Пень.
– Папоротник ей распустить, – терпеливо повторил Ганбата. – Помнишь, нам с Генкой в детстве показывал? Очень красиво!
– Во-первых, сударыня до цветов не любительница… – засомневался леший.
– Нам тоже на них пофиг абсолютно было, – радостно закивал вампиреныш, – а папоротник понравился. Сам подумай: ну где она еще такое увидит?
– Так-то оно так, но – и это во-вторых – до Ивана Купалы еще почти месяц, – с сомнением протянул Сашка.
Да, кажется, без вмешательства Ганбаты у кат-сцены в принципе были все шансы вообще не случиться.
– Не ждать же его столько, ну серьезно! – всплеснул руками наследник патриарха. – Чё ты, не уболтаешь малюхонький кустик ради важного дела?
Пень продолжал упорствовать:
– Кустик – пожалуйста. Да хоть целый лес. Но это же… папоротник, понимаешь?
– Нет, – честно ответил вампиреныш.
– Как бы тебе объяснить… Мы, лешие, пришли сюда извне. А папоротники царили до нас и очень не любят, когда к ним лезут. Этакие магические травы с норовом. На цветение-то к себе абы кого не подпускают, пути крутят, а ты предлагаешь одного такого заставить раньше раскрыться?