Поразмыслив еще немного, Ганбата снова включил «Сладкие небеса». Завтра он вернется в гости к Пню, у него и спросит – в конце концов, не зря же тот и сам про такое допытывался? А если леший знать не будет… Ну, может быть, тогда игра снова что-то подскажет. Все для себя решив, вампиреныш запустил сохранение и опять уставился на доступный для разговора список мальчиков. Положа руку на сердце, Сайонджи нравился ему меньше всех – надменный, даже про женитьбу говорил, будто одолжение делал, да еще и шляпа эта дурацкая… Помедлив пару мгновений, наследник патриарха вампиров уверенно нажал именно на него.
В конце концов, если в игре все не то, чем кажется, – лучше узнать об этом сразу.
Пятнадцать часов дороги даже в «мерседесах» представительского класса оставались пятнадцатью часами дороги, и ближе к концу Дмитрию откровенно хотелось выйти в окно. Батя, сменивший одежду на костюм телохранителя патриарха, но разумно оставшийся в зачарованной рубашке, мирно посапывал на соседнем сиденье, и казалось, его не волновало вообще ничего – ни крайне редкие остановки на заправках, за которые ДТП мысленно горячо благодарил Татьяну, ни разбитая дорога, ни суровые бугаи-охранники, сидевшие спереди. Сам патриарх со своей агрессивной спутницей ехали во второй машине, и Диму более чем устраивала подобная дистанция. Лохматыч и Лола разместились с богатырями – первый сразу юркнул под сиденье и словно исчез, а верная помощница периодически летала туда-сюда и все норовила пристроиться так, чтобы закинуть свои призрачные ноги на напарника. С другой стороны, не на батю же…
Снаружи громко затрещало, и Дмитрий с опасением покосился в окно. Где-то там, под кроной ночного подмосковного леса, радостно бежал за кортежем не замеченный никем, кроме особо неудачливых грибников, Центнер. Богатыря такой способ транспортировки мотоцикла откровенно тревожил, но в случае, если что-то пойдет не так, лишним «щеночек» точно не окажется. Да и Лохматыч клятвенно заверил, что подчиняется эта чуда-юдина только непосредственно ДТП и настроена на поиск и следование за хозяином, так что обойдется без травматичных эксцессов. В глубине души Дима понимал, что окончательно на «да» чаша весов склонилась, когда он представил, как вытянутся при переводе мотоцикла в другую форму лица патриарха и русалки, – и не прогадал. Определенно, оно того стоило. А вот стоило ли их путешествие пятнадцатичасовой дороги – хороший вопрос…
Впереди замаячил силуэт знакомой избушки, и через пару минут машины плавно затормозили. Растолкав отца, Дмитрий вышел из «мерседеса» под хруст суставов, буквально ощущая, как кровь возвращается в казалось бы покинутые ею ноги, но вдруг заметил стоявшую у калитки бабулю. Вид у той был самый располагающе-традиционный – платочек, шаль на плечах, морщинистое округлое лицо и широкая улыбка, которую портили разве что неестественно хорошие зубы. На всякий случай Дима бросил взгляд на избу – нет, они там, где надо. Тогда это еще кто?
Батя смотрел на старушку с подозрением, вампир с русалкой недоуменно переглядывались, но Лола спокойно подплыла к ней и, кивнув мимоходом, подлетела к крыльцу. Нетерпеливо оглянулась.
– Не тушуйся, касатик, куда надо приехали, – заговорила старушка, и голос ее звучал подозрительно гулко. – Я так, посмотреть на вас вышла да шум приглушить, шоб дурень раньше времени панику не развел. С него, болезного, станется… – Она открыла калитку и широким жестом пригласила их на участок. – Идите-идите. Пока в звоночек не жмякнете, местный хозяин о вас и знать не будет.
– А вы, собственно… – начал было ДТП, но тут его с неожиданной силой взяли под локоток и чуть ли не волоком дотащили до двери.
– Мадам Безвариантов, но можно и просто – бабуля Беза. Я тут за Дорочкой приглядываю, шоб остолопу жизнь медом не казалась.
Пока что она не казалась медом исключительно Дмитрию:
– Но мы же к ней и…
– Да знаю я, знаю, соколик! – старушка заулыбалась еще шире. – Дурного вы не замыслили, а с благими намерениями пущай дубина этот сам разбирается. А то ишь удумал – меня в тень ставить.
– Что? – без надежды переспросил ДТП.
– Ничего-ничего, это я так, о своем, о женском, – снова широко улыбнулась бабуля и, явно наслаждаясь, надолго утопила кнопку звонка в стене. За дверью послышались торопливые шаги, и старушка быстро шепнула Диме на ухо: – Будет стращать или рожу недовольную корчить – осади, мол, меня самолично зазывал, а остальных бабуля Беза пустила. Нехай учится не только глазки строить, но и дело делать, марьяжник горемычный… О, гляди, птичка!