– Тогда давайте сразу к ней и забежим? – предложил Игорь.
Остальные доморощенные детективы возражать не стали и дружно протопали к непримечательному строеньицу, правда, единорог старалась держаться от Кирилла с наветренной стороны. Однако библиотека оказалась закрыта: Ипполита для верности даже постучала в дверь и обошла вокруг здания, заглянув в окна, – ни одной живой души. Призадумалась.
– Может, она себе не враг, посреди лета на работе торчать? – предположил Бляблин.
Учительница покачала головой:
– Может, и так – но обычно торчала. И ощущение у меня странное… Отойдешь во-о-он к тому дереву?
Кирилл повиновался. Единорог сняла очки с цепочкой и еще немного походила туда-сюда перед библиотекой, после чего жестом подозвала его обратно:
– Показалось. Видимо, от тебя уже так прибалдела, что характерный запашок везде мерещится.
– Попробуем ее поискать? – предложил Игорь.
Ипполита Найтмаровна отмахнулась:
– Только время зря потратим. Ира у нас девица своенравная, с изрядной долей пофигизма. Можем сколько угодно пытаться ее отловить, пока она в ближайшей рощице изволит с книгой на пузе спать. Пошли к пруду, потом еще вернемся.
И троица скрылась, а меньше чем через минуту вслед за ними скрылся и не так давно материализовавшийся в кустах неподалеку чемоданчик Бляблина. Тот самый, из которого богатырь не далее как утром достал свежую смену одежды, – действие для последних дней более чем характерное.
В реальности берег пруда несколько отличался от уже знакомого Кириллу, но скорее по причине прошествия лет, нежели по злому умыслу: тут подчистили, там деревянный настил бросили, спуск к воде оборудовали и даже пару лежаков с зонтиками воткнули, одним словом – зажрались. Заката тоже пока не наблюдалось, но близко к воде богатырь подходить не решался – мало ли что, уж больно слова мертвой жены засели в голову. Игорева цаца ходила туда-сюда с важным видом, традиционно попросив встать подальше и дышать в ее сторону поменьше. Наверное, Бляблин из прошлого бы расстроился, что такая горячая штучка от него нос воротит, но нынешняя версия знала и про несовершеннолетнюю оперативницу Семьи, и про собственную бывшую («Хм, а считать ли мертвую жену бывшей?»), а потому от женщин хотя бы какое-то время хотела держаться на расстоянии. Единорог («Блин, как бабу-единорога звать? Ну не кобылой же) хмурилась, озиралась, даже в воду по бедра зашла, но в итоге только развела руками:
– Пляж как пляж. Единственный смердящий элемент пришел с нами. Расходимся.
Получалось, будто ничего не получалось, и Кирилла это не особо устраивало:
– Прям точно-точно ничегошеньки?
– Абсолютно, – кивнула та. – Даже шашлыком с дач не несет, атмосфера стерильная.
Бобыль, просивший звать его Игорем, тоже хмурился.
– Слушай, Поля…
Фига борзый, так с единорогами разговаривать!
– А с границами тут как?
– Ты про охранные или с Лесом? – покосилась она на Баранова.
– Можно про все скопом, в порядке отработки версий.
– С границами тут железобетонно, – пожала плечами Ипполита. – Охранные теперь сильно дальше идут, собственно, по леску. Он уже считается владениями Пня, хотя до княжича еще минут десять-пятнадцать пилить бодрым шагом.
– Теперь? А раньше? – ухватился за соломинку Бляблин.
– Раньше они примерно в конце тропинки были, – махнула рукой единорог в обратную сторону. – Подозреваю, поэтому при том нападении сирена наша родненькая и не завыла. – После паузы она прямо спросила: – Ты, получается, на Маргошу тут напоролся, да?
– Агамс, – кивнул свежепринятый на работу богатырь, к недоумению Игоря.
– Соболезную, – продолжила Ипполита, и Кирилл четко уловил жалость к себе. – Она и мне в свое время прикурить дала. Больно не любила, когда к ней лезли. Даже во сны.
– Видимо, охранные границы как раз после нападения и сдвинули, – вернул разговор в прежнее русло Бобыль, в смысле Баранов. – А стенка между мирами тут как: несущая или, скорее, из пеноблоков?
Единорог нахмурилась:
– Насколько я знаю, капитальная, мы ж специально магически нейтральное местечко искали. Думаешь, они оттуда сюда и сиганули?
– Пока только строю предположения, – продолжал осматривать местность Игорь. – Но если да, следы должны до сих пор оставаться. Такое быстро не зарастает, даже за двадцать лет.
Кирилл поежился:
– Напомни, а кто эти стенки оценить может, кроме самих ведьм? Древние, Старшая кровь…