– Секунду, я переоденусь! – она поспешно закрыла дверь и метнулась к шкафу.
Вообще, странно вышло. Предложение навестить Бусю звучало как отличная идея, способная скрасить отвратительный день, но, к удивлению самой Пандоры, ей она в голову не пришла. Девочка обижалась на Пня, решив, будто он о ее чувствах совсем не думает, а получается же наоборот, так? Перед побитой подушкой даже стало немного стыдно. Дора всего сутки отвечала за группку сверстников, а уже устала. Моментально вспомнились почки на шее Александра Витольдовича. Он ведь еще совсем юный леший, как бы ни старался казаться старше, а должен за ней приглядывать. Наверное, тоже тяжело и не особо весело, а поди ж ты, придумал, чем бы ее порадовать. Интересно, а у подушек, которые он лупит, длинная бахрома?..
Распахнув дверь, девочка изобразила максимальную готовность к прогулке и вслед за Пнем пошла через всю избу к выходу – мимо вездесущих тарелочек на стенах, по тонне ковров, игнорируя пробивавшийся из-под дверей кухни и кабинета свет, то есть занятых своими делами Репу и Ганбату соответственно. Опекун не наврал: снаружи оказалось еще жарче и душнее, чем дома. Дальнейший путь лежал мимо очередных грядок с чем-то плохо определимым и традиционных капустных шеренг, мимо вполне себе оклемавшегося красного клена без одной ветви – к неброскому строению, которое Дора в сараи бы никогда не записала: судя по размеру, амбар, не меньше. Внутри приятно пахло сеном, под потолком светила одинокая лампочка Ильича, а по центру неприметно прятался под тряпичным чехлом «роллс-ройс». Пандора довольно бодро стянула тент и вовсю уставилась на машину, после чего несколько раз ее обошла.
– Вроде не побился… Вы его еще и отмыли?
– Сударь изволил настаивать, будто наша пыль губительна для его краски и покрышек, – без энтузиазма отозвался опекун. – Предварительно, конечно, тщательнейшим образом в ней накатавшись.
М-да, видимо, Буся решил побыть для Александра Витольдовича персональным аналогом Гены.
– Дайте угадаю. Выделывался?
– Не то слово. Вместо того чтобы спокойно ожидать меня у дома, приехал красоваться пред очи вашего папеньки. Все как полагается – с резкими разворотами и набиванием цены. Еще и меня заставил внутрь сесть.
– А вы кататься не любите?
Пень посмотрел на нее очень жалобно:
– Категорически. Железный конь, конечно, идея интересная, но, на сугубо мой дилетантский взгляд, – вопиюще противоестественная.
– Сказал леший, ага, – хмыкнула Дора, погладив зеркало заднего вида. – Ну, значит, с собой вас не приглашать?
– Куда? – сперва не понял Пень. – Серьезно?! У вас же нет прав!
– А машина – есть, – напомнила девочка, заглядывая в салон. – Водить меня, конечно, никто не учил, но вот уходить от погони – вполне.
Опекун насторожился:
– В чем разница, позвольте спросить?
– В разметке, знаках и правилах, – пояснила Пандора, удовлетворившись увиденным и накидывая чехол обратно. – А точнее, игнорировании всего перечисленного.
– Полагаю, – возмущенно ответил Александр Витольдович, – с учетом вышеозвученных обстоятельств я предпочту настаивать на недопустимости «покататься» до достижения вами восемнадцати лет.
– И зря, – Дора скрестила руки на груди. – Растеряю навыки – ни от кого не удрапаю даже на папином Бусе.
– В таком случае согласен составить вам компанию, – сдался леший, и Дора, памятуя об избитой подушке, добавила:
– Постараюсь этим не злоупотреблять.
Обратно шли тем же путем, и девочка, засмотревшись на окружающий пейзаж, внезапно спросила:
– В Лесу мне показалось, будто звезды бегают по небу. Вы такого не замечали?
– Лично – нет, – отозвался опекун. – Но слышал легенду, по которой они – души лучших из лучших Древних волков, Вечной Охоты. Потому, мол, и движутся: охотятся на Луну.
– Волков, которые не ушли из Леса?
– Скорее, живших там ранее, – уклончиво развил мысль Пень.
– То есть в Лесу тоже были легенды? И собственные истории? – продолжала допытываться Пандора.
– Полагаю, да, – кивнул Александр Витольдович, потирая подбородок. – И, насколько знаю, далеко не все населявшие его твари соблазнились беззубыми землями этого мира и его любящими падать ниц обитателями. Многие остались – некоторые из гордости, а некоторые и по иным, непостижимым нам причинам.
– А кто вообще сейчас там живет, кроме самого Леса?
– Ведьмы? – развел руками леший. – Не сказать чтобы многие порывались провести в подобном месте этнографические экспедиции или перепись населения. Да вы и сами, пожалуй, понимаете.