— Фок стянуть! — дошло до моего слуха, — Рулевой, поворот!
Бридж действительно стоял неподвижно, пока корабль медленно увеличивал и без того немалую качку. Дерево натужно заскрипело, пробуждаясь от спячки, а вода недовольно заплескалась о борт чуть сильнее, не желая отпускать из сонных, ласковых объятий любимого.
Спустя мгновение я ощутила, как постепенно холодный утренний ветер набирает силу, закладывая уши и заставляя спасительно прикрывать глаза. Но я решила, что не буду сводить с посла взгляда. Его уверенный в себе и спокойный вид, действовал умиротворяюще, заставляя вспоминать о данных друг другу обещаниях.
— Кливер раздернуть! — продолжал усиленный магическим рупором вещать голос капитана, и я все же отвлеклась, переводя взгляд в другую сторону.
Моряки носились по палубе то к носу, то от него, суетились на мачтах, даже в такие, казалось бы, невозможные условия. Отважные и смелые мужчины. Не зря о них так часто воспевают в балладах.
— Рулевой, руль на борт! Кливер завести направо!
Ветер завыл сильнее, вода начала брызгать даже через высокие борта. Звенели цепи, сталкивая крупные тяжелые звенья между собой, а на верхней палубе второй маг Рин, стоял почти также неподвижно, как и Бридж. Но он в отличие от посла позволял себе осматривать водную гладь, простирающуюся на нашем пути. Уверенность и организованность экипажа вселяла ложную надежду, что обойдется без погони. Но Валеан заранее предупредил, что кракен нагонит нас. Обязательно.
— Кливер забрал!
Вода стекала за шиворот, а обдуваемый ветер студил не только кожу, но и кровь. Сколько времени у нас осталось? Я начала свыкаться с шумом моря и обретать подобие покоя, все дальше отдаляясь от реальности в мечты о благополучном спасении и далеком, гостеприимном береге.
— Фок раздернуть! Шкоты направо!
Я уже не чувствовала рук. Так сильно вцепилась в спасительные перила. А Бридж все также стоял, не замечая никаких неудобств, подсвеченный со спины ослепительно ярким шаром восходящего солнца. Умиротворенный и особенно красивый в таком сочетании с пейзажем, он выглядел посланником самих Богов Ирфрида, а не короля Астарии. Интересно, а какому Богу посвящают свои молитвы моряки, я ведь никогда не задавалась этим вопросом.
— Все на правый борт! — громче обычного крикнул капитан, отвлекая мое внимание на палубу. Матросы по команде, перебежали на мою сторону и также, как и я, вцепились в борт.
Я почувствовала, как мой желудок сжимается от такого наклона. Медленно, тяжело, с недовольным ворчанием наше судно вытворяло то, что я даже представить не могла. Вот секунд пять назад я видела поверх противоположного борта горизонт, а сейчас стою или скорее нависаю, цепляясь за спасительную опору, наблюдая напротив, как корабль почти налегает боковой поверхностью на бездонную темную гладь воды. Кажется, еще немного и строптивая возлюбленная примет неотступного любовника в свои глубинные объятия, не забыв радушно прихватить и нас вместе с ним. Скорее всего, мой страх и воображение, перед непривычностью и неизвестностью дорисовывали и преувеличивали действительность, но я видела все именно так. Где-то глубоко во мне скрывалась эйфория, присущая только таким воистину атмосферным моментам.
Завороженно вглядываясь в глубину и изо всех сил стараясь не разжать руки, я не заметила, как стало еще холоднее. «Солнце погасло», — промелькнуло где-то в подсознании. Я медленно повернула голову, чтобы проверить этот факт. Огромная щупальца изгибаясь, закручиваясь в узлы и раскручиваясь, бесшумно поднималась выше, выше и выше. Покрытая слизью она неприятно блестела в свете солнца. Надо сказать остальным, оповестить их. И я закричала громко, истерично, но ненадолго.
— Валеан, на хвосте! — среагировал капитан, — Рин, удержи волны с кормы!
Медленно, очень медленно я видела, как щупальца остановилась, собирая силы, прежде чем опустить на нас свой сокрушающий удар.
— Обеспечить крен на ветер! Шкоты потравить! — с новой силой начал кричать капитан.
Матросы все еще съезжая, но уже способные удержаться забегали по палубе, не щадя себя, то и дело ударяясь, пригибаясь, избегая удары от строений и деталей корабля.
Я закрыла глаза, успела попрощаться с жизнью, с капитаном, с Бриджем, особенно с Бриджем, ведь именно он стоял под прямой траекторией удара. Но ошиблась. Очень удивилась, когда кракен промахнулся. Я открыла глаза только тогда, когда услышала треск, но не ощутила последствий. Корма пострадала, но раз мы еще плыли, или правильней сказать, летели, то пробоина несущественна. Разворочена была совсем малая часть борта, недалеко от посла. Доски некрасиво обвисали и торчали, оголяя проем и открывая небольшой вид на пенящееся и бурлящее море. Бридж стоял целый и невредимый.