Ученица-силуэт материализоваться не спешила. Вместо этого она вдруг резким движением выбросила вперед правую руку и в ту же минуту сильная боль сжала в невидимых тисках голову мага. Охнув от неожиданности, он инстинктивно оттолкнул непрошенную гостью - та со сдавленным шипением отлетела к дальней стене и, кажется, приложилась-таки спиной о деревянную спинку кровати - и, поняв, что разбираться, какое именно заклятие было направлено против него, а тем более творить контрзаклинание времени уже нет, мгновенно закрылся магическим щитом. Одно из самых простых заклятий, которое узнает каждый ученик едва ли не в первый день обучения. Оно само по себе всплыло в памяти мага, стоило тому лишь подумать о защите. Увы, крохотной заминки оказалось достаточно, чтобы удар неизвестной достиг цели - яростная боль мертвой хваткой вцепилась в его голову, горячей волной хлынула на плечи. Авирд еще успел сделать несколько шагов к непрошенной гостье, которая со сдавленным стоном пыталась подняться на ноги, прежде чем у него под черепом будто ударила молния - ощущение было именно такое - и он не повалился на пол, мгновенно потеряв сознание.
Дымчатая издала торжествующий смешок, мгновенно сменившийся стоном боли, и, кое-как переставляя ноги и держась за стену, направилась к лежащему на полу мужчине. Одной рукой она держалась за ушибленную поясницу - ну кто бы мог подумать, что этот зеленый магик, в сущности, щенок, сможет какое-то время противиться заклятию подчинения, которое обычно срабатывает мгновенно. Более того, она позволила этому зеленому увидеть себя!
- Видать, старею, - невесело усмехнулась она, яростно потирая поясницу и морщась от боли. - Теряю навык. Вот уже и щенки всякие с ног сбивают...
Дымчатая фигура, понемногу обретая очертания, опустилась на колени рядом с лежащим без сознания магом и протянула руки, окруженные мягким серебристым сиянием, к его голове.
Ему снился сон. Сквозь мягкое покрывало тьмы, плотно окутавшее сознание мага, проявилась картина в черно-коричневых тонах. Полумрак и тишина, лишь тихий шелест листвы доносится из приоткрытого окна. Довольно большая круглая зала с высокими - в три человеческих роста - деревянными шкафами, заполненными книгами и свитками. Содержимое этих шкафов, знал Авирд, защищено от не в меру любопытных глаз не только крепкими запорами, но и хитроумными заклятиями. Северная башня, запретная библиотека. Это место Авирд узнал бы из тысяч других, пусть даже одинаково обставленных. Не по внешним признакам, нет. Скорей по чувству, сродни ощущениям человека, застигнутого ночной бурей в глухом лесу: иными словами, неизвестно, придавит ли тебя деревом или же испепелит молнией. Впрочем, всегда есть надежда на благополучный исход - при сильном желании выжить, определенных умениях и большой удачливости. Воздух там, в Северной башне, несмотря на постоянно открытые окна, всегда оставался затхлым, и каждый раз после посещения запретной библиотеки у молодого мага начинало ломить затылок и усиленно колотилось сердце.
Сейчас оба окна были плотно закрыты. На столе стоял изящный медный подсвечник на три свечи, и недобрый багровый свет озарял лицо архимага Селира, склонившегося над раскрытой книгой. По столу змейкой вился тонкий красный шнурок с серебряной бляшкой на конце. Узловатые пальцы с длинными ногтями лихорадочно перелистывали страницу за страницей до тех пор, пока старый маг не отыскал нужное заклинание. Селир торжествующе улыбнулся, а темные глаза его вспыхнули огнем неистовства. На миг Авирду даже почудилось, будто глубокие морщины на лбу и щеках бывшего учителя, причудливо изогнувшись, превратили лицо старого мага в восковую маску, навеки отмеченную печатью безумной ярости. Одержимый предвкушением собственного торжества, он уже не мог видеть, как ночная мгла вокруг него сгустилась темное облако, изредка подсвечиваемым всполохами кривых красных молний. Первозданная тьма Бездны Небытия, плотная оболочка, внешним коконом окружающей мир живых, в которой, по поверьям, вынуждены обитать души грешников после их смерти. Живая тьма...
Красный шнурок, оканчивающийся серебряной бляшкой. Так в Северном Страже отмечали фолианты, которые нельзя открывать безнаказанно - Запретные, иначе Меченые. Только сам глава ордена и маги, доказавшие деяниями своими, что достойны носить звание Посвященных, допускались к изучению этих книг. Рядовым магам ордена и ученикам под страхом изгнания из ордена запрещалось входить в Северную башню.
Авирд невольно передернул плечами: ему вспомнилось собственное ученичество, когда любопытство мальчишки-адепта едва не стоило ему жизни, а, возможно, и души. По столу змейкой вился тонкий красный шнурок с серебряной бляшкой на конце. Подстегнутый древними легендами о великих магах и воителях древности, он, едва встретив свою тринадцатую зиму осень, сумел под покровом темноты пробраться в Северную башню. Открыть наугад выбранный шкаф оказалось труднее, но и с этим он, к тому времени неплохо - для своих лет - разбирающийся в магии, справился. Дрожа от страха и возбуждения, он долго не мог протянуть руку, чтобы взять хотя бы один из древних фолиантов, стоявших на полках. А когда решился, то пальцы его сами собой ухватились за потертый кожаный переплет той самой книги, что лежит сейчас перед архимагом, едва не запутавшись в красном шнурке с гладкой серебряной бляшкой.
Затаив дыхание и забыв о защите, подросток взахлеб читал тексты запретных заклятий и чувствовал дыхание веков, нашедшее пристанище на пожелтевших страницах древнего фолианта. Он не выпустил книгу из рук до тех пор, пока, не потерял сознание. Тогда он еще не знал, что создатели фолиантов, хранящихся в северной башне, налагали заклятия и на сами книги. Одни были призваны сохранить фолианты от гибели, другие делали написанное пригодным к прочтению в любую эпоху, изменяя сам язык заклятий. Однако книга - не человек, и собственных сил на постоянное подержание этих заклятий у нее нет. Но и это предусмотрели мудрые маги древности: дерзнувший открыть их творения расплачивался собственной жизненной энергией, причем без всяких ограничений. За несколько часов жизненная сила подростка была выпита коварной книгой почти до капли. Собственно, поэтому эти книги назывались Запретными, и пользоваться ими - привилегия лишь элиты ордена.
В то утро от гибели Авирда спас старый архимаг, которому по счастью срочно понадобился какой-то свиток из запретной библиотеки. Кое-как приведя в чувство мальчишку, который даже на пороге смерти не выпустил из рук проклятую книгу, он долго крыл недостойными архимага словами никчемных болванов, не способных заколдовать шкафы так, чтобы никакой стукнутый в детстве по голове чем-то тяжелым недоросль не смог бы и близко к ним подойти. Потом свою долю ругательств получил и беспомощно хлопающий глазами Авирд. В общем, в тот раз все закончилось для него как нельзя лучше. Селир договорился с магом, в то время обучавшем Авирда, и вскоре чрезмерно ретивый в вопросах познания мальчишка стал его учеником. Так впервые за две сотни лет было нарушено правило ордена о том, что если маг выбирает ученика, то обязан передать последнему все свои умения, а до той поры ученику запрещено проситься в обучение к другому магу, пусть даже и более опытному.