Ворон ласково погладил меня по голове, но говорить ничего не стал, наверное, ждал, пока я успокоюсь. А успокоилась я на удивление быстро, буквально в течение нескольких минут. Подняла голову и уже нормальным голосом попросила совета, как убедить родителей оставить меня дома. Но Ворон меня не поддержал.
- А что, езжай, - маг, изображая недоумение, собрал лоб складками. - Отдохнешь, наберешься сил, отоспишься всласть. О твоих родителях я позабочусь, тем более, Гаврила им в одежду обереги зашил.
- А мне он про это ничего не сказал, - протянула я, немного обидевшись.
- Наверное, забыл, - пожал плечами Ворон. - Дара, не упрямься, не тот случай. Съезди, отдохни. Пусть адептишка терзается вопросом, куда же в самый неподходящий момент пропала жертва. Первый шаг к серьезной ошибке - расшатанные нервы. И это не только магов касается.
- А если адептишка только и ждет, чтобы я оказалась подальше от тебя? - хмуро спросила я. - Ведь тогда я окажусь совершенно беззащитной. Лови - не хочу.
Ворон задумчиво потер лоб, но всерьез этой проблемой, похоже, не озаботился. Он протянул к огню раскрытую ладонь, и на ней, ловя отблески розового пламени, появился круглый прозрачный предмет. Кажется, это шар. Точно шар. Уж не хрустальный ли?
- Шар хрустальный, искривленный, - тоном титулованного профессора за университетской кафедрой произнес Ворон - да-да, и не делай недоверчивое лицо, у тебя это плохо получается. Так вот, это своего рода линза, увеличительное стекло для твоего дара. Направив силу сквозь него, можно увеличить мощь заклятия в два-три раза, но к этому быстро привыкаешь, и потом становится трудно трезво оценить возможности собственного дара. Признаюсь, я не хотел давать тебе его, но раз уж ты уезжаешь... На первых порах сей артефакт значительно облегчит тебе жизнь, девочка, но имей в виду, я заберу его, когда сочту нужным.
Я не стала спорить и послушно взяла шар с ладони мага.
Гладкий, тяжелый, холодный на ощупь - и это при том, что Ворон во время своей профессорской речи держал его в сантиметре от огня! Больше моей ладони, так что удерживать его пришлось, растопыривая пальцы. Не так красиво, как получалось у учителя, зато надежно - не упадет, не разобьется. Кстати, может ли разбиться цельный кусок хрусталя, если его уронить, скажем, с высоты моего роста?
- Он холодный, если неактивен, - продолжал тем временем маг - при использовании медленно нагревается. Если станет невозможно держать его в руках, это будет означать одно: ты зашла слишком далеко, и неизвестно, сможешь ли повернуть обратно. Поэтому осторожнее с ним, авэ.
- Ворон, если ты не хотел давать мне этот шарик, то почему принес его с собой? - проявила любопытство я.
- Я колебался до последнего, - чуть улыбнулся учитель - такое объяснение тебя удовлетворит?
Я пожала плечами. Не хочет говорить - не буду настаивать. От любопытства не умирают.
- Если ты пристально всмотришься в глубину шарика, увидишь, что центр его немного смещен вбок. Поэтому он и называется искривленный.
Я поднесла артефакт к лицу, но, как ни старалась, ничего необычного разглядеть не смогла. Потом догадалась поднести шар к огню, и к удивлению своему увидела, что очертания языков розового пламени почти не искажены. Ну, может, немного смещены вправо. А так... Будто я смотрю на огонь через обыкновенное стекло.
- Искривление придает этому шару еще одно свойство, для артефактов подобного рода нетипичное - сказал Ворон, с непроницаемым взглядом наблюдая за моими действиями, - а именно защиту от прямого заклятия. То есть, если адепт Пятого вознамерится нанести новый удар, большая часть его уйдет по искривлению в сторону, но для этого ты должна постоянно носить его с собой в кармане или сумке. Тяжело, конечно, но в твоем положении можно и потерпеть.
Я кивнула, мысленно прикидывая, влезет ли артефакт в мою сумку. По всему выходило, что нет. Но ведь у меня еще и рюкзачок есть!
- Хочешь испытать? - в глазах учителя мелькнули лукавые огоньки.
- Как это? - вскинула брови я, от неожиданности едва не уронив шарик. - Прямо здесь, во дворе? А последствия спишем на то, что запускали фейерверки?
Ворон не ответил, а ночная мгла, прежде неподвижная, вдруг со всех сторон бросилась на меня, обволакивая мягким бархатным маревом. Пальцы сами собой изо всех вцепились в шар, но не успела я толком испугаться, как тьма рассеялась, явив взгляду унылое бесцветное небо.
Скамейка исчезла, словно растворилась в черноте, и я, лишенная поддержки, повалилась на спину. Но шарик из рук так и не выпустила, наверное, уже поверила в его защиту. Я с минуту неподвижно лежала на спине, крепко зажмурившись и вся обратившись в чувства, с ужасом ожидая, что сейчас опора подо мной растворится бесследно, и сила, у которой нет имени, вновь потащит меня куда-то сквозь ткань пространства. Но нет, все спокойно. Холодный затхлый воздух обжигал горло, холод разливался подо мной, забирался под одежду. Холод... Не знаю, можно ли назвать его неживым, но, сообразно моим ощущениям, так оно и было. Неживой холод в неживом воздухе. Что это за место?
Я открыла глаза и неловко встала, отряхнулась. Бесцветное небо без признаков солнца и облаков низко нависало над головой. Безбрежное море высохшей охряной травы, колышущееся на неощутимом ветру, простиралось до зыбкой линии горизонта. Черные искривленные деревья с облетевшей листвой безнадежно и страшно тянулись к безжизненному небу. И мертвенный холод от желто-серой земли колол ступни сквозь подошвы кроссовок. И ни души. Жуткое место! Все вокруг напоено унынием и безысходностью. Это место... оно есть, и его нет. Оно как пустая оболочка, покинутая жизнью, но все еще - из упрямства или по привычке - сохраняющая свой облик. Или, по крайней мере, то, что от него осталось. Страшно. И ветер, раскачивающий траву, отчего-то не обращает никакого внимания на мои волосы и одежду. Почему? И где Ворон? Неужели он опять решил испытать ученицу на прочность? Так или иначе, я здесь одна. И все, что у меня есть - хрустальный шар. Как знать, может, это все, что мне сейчас нужно.
У ближайшего дерева мелькнуло темное пятно, имеющее человеческие очертания, и я, не раздумывая, со всех ног бросилась туда. Бежать было тяжело, будто сама мертвая земля цеплялась за ноги. И нужное дерево приближалось медленно, слишком медленно. Но приближалось! И когда я поравнялась с ним и, задыхаясь, обхватила руками корявый черный ствол, никого там уже не было. Едва сдерживая злые слезы, я озиралась по сторонам и, наконец, увидела Ворона. Он стоял, опираясь на колено, шагах в десяти от меня и сосредоточенно искал что-то в траве. Я, едва сдерживая радостный вопль, побежала к нему, дважды чуть не растянувшись по дороге - в траве попадались камни.