— Кажется, ты решила упасть на меня, — мастер Случайности сгрузил ее на диван, пересаживаясь в кресло и щелкая клавишами, бегло проверяя клуб.
— Сегодня просто такой день, не будешь возражать, если я у тебя тут посплю? — пробормотала Карина, устраиваясь удобнее. — До гостиницы я уже не доеду.
— Если потерпишь, я обеспечу тебя душем и кроватью, — чех повернул голову к ней.
— Звучит заманчиво, только обещай не приставать, а то я могу согласиться, а утром пожалею… Раньше никогда не жалела, а теперь сама не знаю, чего от себя ждать, — девушка засыпала прямо сидя и продолжала бормотать себе под нос.
— Пять минут, детка, — Влад потянулся к телефону, вызывая Громилу.
— Слушаю, — его приятель тут же откликнулся.
— Я ухожу наверх, проконтролируй закрытие, — Влад закрыл все окна и выключил компьютер.
— Рановато для тебя. Все в порядке?
— Да, вполне. Как я и говорил: Софи в бешенстве, я счастлив, а моя сегодняшняя компания вот-вот уснет.
— Я скажу, чтобы утром тебя не беспокоили, — хмыкнул Громила.
— Отлично. Привет жене, Олег.
— Вали уже, Влад, — отозвался начальник его охраны и отключился.
Чех повернулся к Карине и обнаружил, что девушка мирно посапывала, склонив голову вперед. Премилая картинка для любителей наблюдать за спящими. Влад усмехнулся и подошел поближе, слегка тряхнув ее за плечо.
— Просыпайся, детка. Тебя ждет душ и мягкая постелька, даже без моего общества.
— Мам, отстань… — сквозь сон пробормотала девушка.
Мда… Кем-кем, а мамочкой ему еще быть не приходилось. Чех вздохнул, но все-таки стащил упившееся тело с дивана, перекинув Карину через плечо. Он сомневался, что его шаг оставался достаточно ровным, чтобы играть в благородство и занять обе руки. Нет уж, как мешок картошки, оно куда надежнее. По дороге нашарив выключатель, Влад погасил свет и вырулил к лестнице, тоскливо посмотрев наверх. Потом вновь вздохнул и, подбросив Карину, устроил ту удобнее.
— С девушками нужно обращаться бережно, — вдруг почти трезвым голосом заметила его визави.
Чех даже остановился от удивления, но быстро разобрался, что москвичка продолжает крепко спать. В квартиру он почти заполз, с наслаждением стряхнув тело на кровать в гостевой спальне.
— Спой мне колыбельную, — тут же отреагировала на смену положения Карина, зарываясь головой в подушку.
— Ну, детка, это уже наглость, — Влад покачал головой и вышел, направляясь в свою спальню. Где-то там у него еще оставалось полбутылки виски.
ДЕНЬ ВТОРОЙ. Игорь
Рассвет застал Игоря на крыше. Небо еще только-только начало светлеть, когда он выбрался наверх, чтобы дать отдохнуть почти вскипевшим мозгам. Звезды, еще недавно ярко смотревшие с чернильной бесконечности вниз, бледнели, отступали и исчезали. Считалось, что рассвет приносит надежду. Первые лучи солнца, капли росы, утренняя холодящая свежесть. Полагалось очистить свой разум, вдохнуть воздух нового дня и кристально ясно осознать собственные ошибки. Иллюзионист хмыкнул. Розовому рассвету он предпочитал сумерки и предутреннюю мглу, когда легкая дымка тумана стирает четкие очертания.
Разговор с Арсением не принес облегчения, как порой бывало. Пророк не верил, что у него получится, впрочем, как и все остальные. Игорь же бредил совершенной иллюзией уже очень много лет. Ему казалось, что, создав такое творение, он продемонстрирует максимальное мастерство в том, что делает. К тому же будет весьма забавно посмотреть на лица тех, кто считал его психом из-за всевозможных экспериментов.
Мужчина фыркнул и вновь уставился на продолжающее светлеть небо. Ночь прошла странно. Чувство слежки, оставившее его днем и во время визита в клуб, вернулось, стоило прийти домой, чтобы затем вновь пропасть на рассвете. Он так и не смог уснуть, каждый раз просыпаясь от ощущения слежки. Причем теперь паранойя имела вид худенькой девушки, смотрящей на него темно-серыми глазами. Вот только вскидываясь на постели, он находил пустоту. Похоже, его собственная «крыша» окончательно поехала.
Раздраженно отбросив падающие на глаза волосы, Игорь поднялся и принялся расхаживать по небольшому бортику, обрамляющему край. Наверное, если бы какой-то прохожий, вынырнувший из дома в подобную рань, посмотрел наверх, решил бы, что перед ним очередной самоубийца, хотя иллюзионист сомневался, что это подвигло бы гипотетического человека на какие-либо действия. Равнодушное общество. Равнодушные люди. Впрочем, его более, чем устраивало подобное, хотя бы возможностью творить, что хочется.