– …Переключаемся на наблюдателя Лин Уоллер, которая объяснит нам различия между волком и собакой…
– …С радостью представляю вам Мерита Стармарка, еще одного из сыновей Хармониуса…
– …Что такой свадебный обряд – дань волчьей традиции, призванной отобразить путь луны…
– …Сравнения с королевской свадьбой понятны. Но у амарантов нет…
– …Сыграть роль претендента, который полюбил Кимико и…
– …Не свадьба как таковая. Ее представитель Суузу Фарруст подтверждает трехлетний период ухаживания, кульминация которого…
Три года. Элоквент подставил лицо нежному потоку лепестков. Кусуноки действительно расцвело, поражая всех обилием мелких красных цветков.
Со всех сторон защелкали затворы фотоаппаратов, и Элоквент понял, что улыбается. Радость для удивительного количества поклонников, которых уже собрало сватовство Кимико. Ее популярность росла, и Хисока был очень доволен.
На далекий вой следопытов собаки отозвались радостным лаем.
Изгой-преступник ускользнул от неистового гнева святой – неразгаданная тайна.
А святилище превратилось в международную арену с Кимико в главной роли. Квен не сомневался, что она справится, но ему хотелось снова увидеть ее, чтобы самому почувствовать себя лучше.
Оказалось, что Кимико отошла с Лаудом и Эвером, которые захотели посмотреть драконов у главных ворот. Наверняка они скоро вернутся. Квен не видел ее с тех пор, как переоделся в сегодняшний наряд, в котором ему было… неловко.
Намерения Кимико относительно ее следующей клятвы – и места сопутствующего поцелуя – были сообщены через посланца, вызвав волнение и шум в имении Стармарков. Послушав Хисоку Твайншафта, Хармониус отвел целое крыло одного из павильонов для работы дизайнеров, швей и портных, чтобы его сын выглядел великолепно и не посрамил честь клана.
Крой сегодняшнего костюма был нетипичным для собак. Вообще одежда была одной из тех частностей, по которым заметны были их различия с родственниками-волками. Если волки бегали босиком, то собачьи кланы носили сапоги. И если волки не стеснялись открывать кожу, собаки традиционно отдавали предпочтение скромности.
Поверх присборенных штанов Квен от бедер до живота был обвязан узорчатыми шарфами, а открытый жилет оставлял большую часть его груди обнаженной – чтобы дать доступ Кимико.
Квен завершил обход и спрятался в охраняемой палатке. Пусть его будущая соратница купается в лучах славы, но ему самому ничего так не хотелось, как украдкой остаться с ней наедине, улучить лишнюю минутку времени, пару реплик или случайное прикосновение.
Райз приветствовал его тихим поскуливанием:
«Ты беспокоишься».
– Хотелось произвести хорошее впечатление.
«Ей понравится».
Элоквент наклонился к Райзу и пробормотал:
– Это сделало бы меня счастливым.
«Будь счастливым».
Голова Собрата повернулась, уши поднялись. Спустя мгновение в палатку с широкой улыбкой ворвалась Кимико.
– Эти чары сработали идеально! – воскликнула она, показывая одну из глиняных печатей, которые обжег для них Го-сенсей. – Нас никто даже не заметил. Мы, наверное, могли бы пощекотать Сайндеру усы, нам бы и это сошло с рук!
Было ли это задумано, как демонстрация силы, знак удачи или старый добрый рекламный ход, Лапис и Сайндер заняли позиции по обе стороны от лестницы Кикусавы. В истинной форме.
– Бватик, тот двакон зеленый. Не как Лапиф.
Квен хотел было подхватить своего маленького представителя на руки, но вмешался дядя Лауд, усадив мальчика на свои широкие плечи. Всем им было строго наказано не мять и не пачкать свои наряды.
– Вам, ребята, надо бы потренироваться, – тихо сказал Лауд.
Губы Кимико смешливо вздрогнули.
– Обычно это реплика Райза.
Райз тявкнул.
Лауд обхватил руками лодыжки Эвера:
– А ты как думаешь, щенок?
– Бватик любит поцевуи.
Элоквент не собирался упускать шанс поцеловать Кимико.
– Я не прочь.
Лицо Кимико разгладилось.
– Я тоже.
Он ждал ее прикосновения, стараясь не слишком задумываться о том, куда приземлится этот поцелуй.
Он привыкал к повадкам и узнавал Кимико – нежную и кокетливую, умеющую всегда добиться улыбки. Взяв его за косу, она намотала ее себе на руку, чтобы притянуть Квена поближе и слегка чмокнуть его в кончик носа.
Этот ход заслужил восторженные аплодисменты щенка.
– Ну, как ты думаешь, Эвер? Хороший это был поцелуй? – спросил Квен.