— Мы можем проследить пути сотворения? — взволновано спросил я.
— Нет, — сокрушенно ответил магистр. — То, что мы видим — это всего лишь визуальная иллюзия. Она может возникнуть где угодно.
— Где угодно? — с сомнением спросил я.
— Только потратишь силы на обнаружение, — бросил Март и прибавил газу.
Я пригляделся к иллюзии. И на всякий случай сделал мысленный слепок — небольшое заклятие, архивирующее увиденное на уровне ауры. Так, на всяких случай.
К Абишиным мы приехали минут через тридцать. Нам открыл высокий и невозмутимый как слон дворецкий.
— Чем могу быть полезен, господа? — спросил он густым басом.
— Нам нужно увидеть господина Абашина, — ответил Март.
— Его нет. Он выехал.
— Давно?
— Давно.
— А куда, можно полюбопытствовать?
— Полюбопытствовать можно, — кивнул дворецкий. — Но ответить вам на этот вопрос я не смогу.
— Почему? — насторожился я.
— Потому что не знаю. Он мне не сообщил куда отправился.
Дворецкий стал раздражать своей невозмутимостью и какой-то скрыто издевкой, которую он демонстрировал. Захотелось врезать здоровяку, но бить прислугу было против моих принципов, тем более чужую. Поэтому я сухо сказал:
— Тогда мы еще вернемся позже.
— Как вам будет угодно, — кивнул тот.
Мы собирались уже было уходить, как вдруг услышали на втором этаже чей-то голос. Это был не Призрак, не жена или сестры. Это был сам глава рода.
— Петр, кого там черти принесли? И где ты пропал с моим коньком⁈ Учти, всыплю прутком тебе — мало не покажется!
Разговаривать так с дворецким мог только один человек — старший из рода. И это был несомненно Абашев.
— Так он все-таки дома? — улыбнулся я, погладывая на дворецкого и его реакцию.
Надо отдать ему должное, он не смутился ни на секунду. И все тем же могильным голосом сообщил:
— Это телевизор.
— Я тебе сейчас в морду дам! — прошипел Март, отстраняя дворецкого в сторону и беспардонно входя внутрь дома.
Я последовал за ним.
Абашев был дома. Он стоял на лестнице, в бархатном красном халате. В одной руке у него был стакан, в другой он держал пустую бутылку.
— Нужно закупить еще хорошего коньяка, из погребов господина Павлова, — увидев нас, Абашев нахмурился. — Господа, а вы кто собственно такие?
— Мы от Императора, — произнес Март. — И мы хотели бы с вами кое о чем поговорить.
— О чем? — осторожно спросил хозяин дома, делая едва заметный шаг назад.
— Думаю, вы и сами все прекрасно понимаете.
Абашев смутился. Взгляд его начал метаться из стороны в сторону. Это реакцию на наш визит заметил не только я, но Март.
— Только давайте без глупостей, — сказал он, делая шаг вперед.
— Конечно, — кивнул Абашев. — Если угодно поговорить, то давайте поговорим. Я думаю, что все вопросы всегда можно урегулировать, если разговаривать. Кстати, а кто это там с вами?
Он кивнул в сторону, но я быстро понял, что это уловка. Не прогадал. Абашев метнул в нас пустую бутылку и рванул наутек.
— Берегись! — крикнул я, уворачиваясь от снаряда.
Раздался звон, бутылка разбилась о стену.
— За ним! — крикнул Март.
Рука у магистра была в крови — он закрылся ей от осколков и те поранили его.
— В порядке?
— Да! За ним! Убегает! Я догоню!
Я рванул за Абашиным.
Лестница в тридцать две ступени была преодолена за полторы секунды. Но хозяин дома оказался быстрей. К тому же брошенная в след бутылка помогла ему выиграть пару секунд. И поэтому когда я рванул по коридору, Абашев уже заскакивал к себе в кабинет.
Я понял, что не успел ровно на одну секунду. Дверь захлопнулась у меня перед носом.
Я рванул ручку, но было бесполезно — хозяин успел закрыться. Пришлось ломать.
Но просто так сломать дубовую дверь оказалось не так легко, как могло показаться. Я бился в нее плечом и ногой, даже добавил немного силы от воли Императора, и лишь только тогда она дала трещину.
Я выломал замок, распахнул дверь.
И в последний момент успел броситься в сторону.
Абашев перевернул массивный стол и спрятался за ним. В руках у него было охотничье ружье, которое он тут же и применил, едва я заскочил внутрь. Крупная дробь пошла кучно, мне повезло. Заряд вырвал большой кусок от дверного косяка, осыпая меня опилками.
— Брось оружие! — рявкнул я, но Абашев не спешил этого сделать.
Напротив, только приступил к настоящей обороне.
— Я применю Дар! — пригрозил я.
Абашев рассмеялся.
— Давай! Уже как час никто вообще ничего применить не может! Теперь решает сила! Настоящая грубая сила.