— Что они делают? — негромко спросил я.
— Говорящие с наследием, — бросил Дан.
Как оказалось, здание стояло прямо в лесу, а на поверхности виднелась только малая его часть. Скопление сероватых куполов утопало в зарослях и совершенно терялось из вида – рядом стояли два десятка разноцветных аппаратов, к одному из которых уверенно направился мой проводник.
Дан проводил взглядом яйцевидный аппарат, бесшумно прошедший над головой. От чистого воздуха кружилась голова, а под ногами расстилалось мягкое пружинистое покрытие. Я замер, разглядывая окружающую растительность - заросли вокруг смахивали на земные джунгли. Кусты, увитые тонкими лианами, коричневыми, зелеными, красными. Над ними носились какие-то мелкие птицы или крупные насекомые - выглядело это все совсем непривычно.
— Сейчас мы посетим Тадж. Ты готов? — торжественно произнес проводник.
— Готов, – пробормотал я, осматривая необычное транспортное средство. Часть прозрачного пузыря кабины замерцала и исчезла - Дан спокойно занял одно из мест, сделав приглашающий жест рукой. Пол чуть дрогнул, а я ощутил нарастающую тяжесть, которая вскоре пропала – аппарат взлетел и начал с гудением разгоняться.
— Через сорок восемь стандартных минут прибудем на место, — сообщил эмпат.
— Что это такое? — поинтересовался я.
— »Упла», модель с гравитационным двигателем, мы используем такие для перемещения в атмосфере. Федерация поставляет нам лучшее…
— Тадж - это город?
— У нас нет городов, это – тупиковый путь. Тадж – часть этого мира, так же как и ты. Скоро увидишь сам – на наших гостей это обычно производит впечатление, — ответил Дан с улыбкой.
Под прозрачным брюхом летательного аппарата проносились заросли, редкие купола и какие-то совсем непонятные сооружения в виде решетчатых башенок и колонн.
— Ладно, но как он поможет мне вспомнить? — недовольно пробурчал я, устав от загадок.
— Тадж быстро нейтрализует остаточный эффект артефакта. Он все еще воздействует на области мозга, отвечающие за долговременную память. Для переноса требуется выполнить определенную последовательность действий. Артефакт позволяет поместить сущность в другое тело, после того, как прекратило жизнедеятельность предыдущее…
— Так что, вы сами убили этого своего старшего?
— Можно сказать и так, — спокойно кивнул мой спутник. — Но он не погиб. Одаренные здесь не умирают – они уходят в Тадж.
— Ну да, конечно, — я ухмыльнулся.
— Ты скоро увидишь сам, — замолчал Дан.
Смотреть на однообразный пейзаж внизу быстро надоело, я коснулся рукой коммуникатора и принялся разбираться в его функциях. Назначение устройства стало в общих чертах понятным - пластинка на шее позволяла подключаться к планетарной сети. Аппарат снизился и завис над посадочной площадкой, рядом с которой из вездесущей зелени торчали купола и непонятные сооружения в виде пилонов с небольшими башенками.
Нас уже встречали – среди десятка мужчин и женщин оказались и два совсем странных создания. Одно было похоже на большую крысу, вставшую на задние лапы. Покрытый сморщенной коричневой кожей большеголовый урод выглядел как пародия на человека. Люди носили уже знакомые комбинезоны, однако некоторые щеголяли в коротких шортах и прозрачных накидках. Инопланетяне обходились и вовсе без одежды.
«Для беспокойства нет повода», — прошептала в моей голове чужая мысль, а нечеловек моргнул глазами-щелочками, скрестив тонкие руки на груди.
— Старшие, — пояснил Дан. — А это представители цивилизации Чизахи и Печембу - они часть нашего общества.
После продолжительного спуска на гудящей платформе, вся эта пестрая компания оказалась в большой пещере с гладкими стенами. Из оплавленной поверхности косо торчал остроконечный обелиск из блестящего черного материала.
— Тадж, — восхищенно прошептала узкоглазая женщина с желтоватым лицом.
— Подойди и прикоснись, — предложил подросток с иероглифом на лбу.
— Что-то мне эта штука не нравится… — пробурчал я.
— Для тебя это безопасно, — мягко подтолкнул Дан. — Ты же хотел вспомнить…
Приблизившись к колонне, почувствовал легкий дискомфорт. Присмотревшись, я заметил, как в глубине этого образования пробегают цепочки крошечных огоньков, а очертания сооружения плывут. Вытянутая ладонь провалилась в податливый материал, и тот растекся тонкой пленкой, дойдя до локтя. В голове зашевелилось что-то чужое и меня накрыло – пространство сжалось в точку.
4
За мгновение передо мной промелькнула вся жизнь – что-то огромное и чуждое выворачивало воспоминания наизнанку, останавливаясь на отдельных моментах. Вот запрыгиваю в кузов окрашенного в защитный цвет грузовика. Там уже сидят такие же, как я – на всех потрепанная камуфляжная форма, тяжелые бронежилеты и ремешки разгрузок. Сосредоточенные лица и руки, сжимающие автоматы. На полу навалены каски и забитые снаряжением рюкзаки.
Колонна куда-то долго тащится по пыльной извилистой дороге – отстраненно смотрю назад и вижу - на месте замыкающего броневика вспухает огненный шар. Транспорт глохнет, а мои соседи выпрыгивают наружу. Сверху мелькают вспышки, о бронированные борта грузовиков колошматят крошечные кусочки горячего металла.
Вжимаюсь в землю, вскидывая оружие – автомат трясется в руках, посылая огненные строчки в сторону невидимого противника. Четыре секунды – это действительно много. За это время успеваю высадить один магазин и начинаю менять на тот, что примотан к опустевшему черной изолентой - в разгрузке еще пять одиночных рожков. Воздух наполнен белым дымом сгоревшего пороха и едкой вонью солярки.
Мои соседи огрызаются – их автоматы тоже выплевывают смерть, но врага не видно – за него сейчас далекие вспышки на склонах нависших гор. Вижу испуганные глаза бойца, который пытается заползти под брюхо грузовика и захлебывающийся в крике рот командира. Помню их имена, и знаю – все они сейчас умрут, так же как и я.
Слышу визг падающих мин, которые валятся в дорожную пыль, разбрасывая кусочки раскаленного металла . Вижу фонтаны разрывов – один из них распускается совсем рядом и меня отшвыривает на посеченную осколками тушу грузовика.
Сознание медленно гаснет, а последнее, что я помню – зажатый в руке горячий камень, который осыпается липкой пылью. Кто-то настойчиво пытается заставить снова и снова пережить этот момент и тогда до меня доходит чужой посыл: прошлого нет – есть только настоящее.
Затем что-то большое позволило мне прикоснуться к нему. Сознание рывком расширилось, и я осознал – тысячи, миллионы ярких точек – живые существа. Некоторые воспринимались как тлеющие огоньки, другие – как пылающие шары. Сообразил - кто-то использует все эти огоньки как кусочки одного целого. Весь этот мир – один большой организм и я тоже его часть. Я находился над всем этим, рассматривая этот большой и запутанный муравейник. Постепенно понял, что наблюдение – только часть моих обязанностей – зачем то нужно было, чтобы пылающих шаров было как можно больше – это заставляло весь организм работать без сбоев.
Реальность изменилась - я воспринимал окружающее как огромный и сложный узор – все, что было вокруг, восхищало своей завершенностью и насыщенностью. Огоньки соединялись между собой тончайшими нитями, еле заметно пульсируя в едином ритме. Когда попытался понять смысл всего этого, меня неожиданно вытолкнуло обратно. После чего неожиданно обнаружил себя лежащим рядом с монолитом и головой, раскалывающейся от тупой боли.
Старшие спокойно наблюдали, как я поднимаюсь на ноги и присоединяюсь к ним. Когда скуластая женщина с усмешкой положила ладонь мне на лоб, боль постепенно уменьшилась и вскоре совсем пропала.
— Что это было? — устало спросил я.
— Тадж, — почтительно ответила узкоглазая. — Он говорил с тобой, как со старшим…
— Ты вспомнил свое имя? — с улыбкой поинтересовался Дан.
Я кивнул, подумав, что привычный мир остался где-то далеко. Только теперь осознал - в свое старое тело больше никогда не вернусь. Теперь мне предстояло начать жизнь с чистого листа. А то, что где-то рядом находится чудовищный живой организм, использующий население целой планеты в каких-то своих целях и вовсе вгоняло меня в дрожь.