— Не пожалею ни сил, ни стараний, грандхалле, — заверила Сузи и, чуть приподняв платье, слегка присела.
— А ты, малый, поешь вон печенья, если голоден, полезно сладкое.
— Он и ходит?! — равнодушно удивилась Стелла.
— Очень даже искусно... Замечательная игрушка, и заводить не надо...
— Начнем, — оборвала его Стелла.
И началось: две женщины подсели к блестящему инструменту, полковник развалился в мягком кресле, Доменико запрыгнул на полку. «Раз и два, три-четыре, раз и два-три... — громко отсчитывала Сузанна, а Стелла, хотя и вяло, довольно умело переставляла пальцы по клавиатуре. — Три-четыре... а этот звук — па-ам — удобнее брать средним пальцем, высокочтимая госпожа», — заметила Сузи. Стелла попробовала и согласилась.
— Ах, как удобно! Почему я не догадалась...
Весьма бравурный исполнялся марш, однако бездушно играла Стелла, развинченно... Но Доменико, прикорнувший на полке, даже при этой дурацкой музыке еле сдерживал тяжелые слезы, несчастный скиталец... А полковник Сезар весь ушел в мысли — странные, путаные, — мучило его ощущение повторности всего этого. Он внимательно разглядывал пол, стулья — да, да, все это было уже когда-то, хоть и не вспоминается, где и когда, — и тщился уловить что-то смутное, неуловимое, ухватиться тянуло за что-то незримое, ускользавшее, ах, что-то далекое-предалекое, но явно его, бывшее в нем, из глубин души исходившее, жуть брала — до того знакомое, и он переключился на более простые мысли. «Интересно, где зачали этих двух женщин, как я познакомился с каждой из них, как мы очутились сейчас тут? — вопрошал, размышляя, полковник Сезар. — Чего ради пошла за меня Стелла? Правда, красивый я, но она же никогда не любила меня, почему же пошла? Или вот эта — влюбилась да еще жаждет риска, а что с ними было б, не родись я вообще... Пропасть не пропали б, положим, без меня обошлись бы отлично, все они — суки, а все-таки... где б сейчас были, разве не странно, что все мы тут — трое...» Доменико не шел в счет — именно тот, ради кого, из-за кого происходили все эти сумбурные события, — чудно, не правда ль? Вы же здесь еще, рядом со мной...
«Или вот предки, разве счесть наших предков, столько их было, — продолжал полковник Сезар свои простые, сложно запутанные рассуждения, — и если б с одним из них случилось что-либо до времени... Ах, как случайно появляется на свет человек, хе, хе-хее, и откуда мы только беремся... Окочурься до времени один только предок из целой оравы, а что проще смерти, — не было бы нас здесь сейчас, это точно; копье, миновавшее неизвестного предка, миновало и нас всех — уйму всяких людей; поди узнай свою судьбу... сколько всего избежали в веках, чтобы в эту минуту всем троим быть нам вместе, сколько опасностей, о которых ведать не ведаем, много раньше, еще до рождения, черт знает сколько грозило всего, сколько подстерегало бед, но избежали, отвела их судьба, и чтобы мы все трое сейчас оказались здесь, а раз нас трое, то, выходит, трижды избежали массы всего, но, впрочем, все это было! К тому же, ах...» И тут так просто оборвали его мысли, плутавшие в неведомых глубинах, — Сузанна отставила ногу назад и, неприметно для высочайшей особы, осторожно подтянула подол до колен, обнажая ногу, и мишурный полковник, вынырнув из генеалогических глубин, позабыв о причудах судьбы, погрозил пальцем Доменико, невзначай скользнувшего взглядом в их сторону да так и оцепеневшего — и на потолок перевел взор застрявший в Каморе скиталец... А у полковника раздвоилось тело, и как неравно! На одной стороне оказались глаза, нашедшие дело, на другой — все остальное: утерявшие зрение, ослепленные завистью пальцы, щеки, губы; о, как завидовали глазам, поедавшим плоть, крупные пухлые губы, им тоже хотелось занятия — дразняще-возбуждающе вкусного, щекотно-опасного, и полковнику, распаленному голенью, захотелось большего, и он сообразил:
— Стелла, Стеллита, цып-цып-цыпочка... Сейчас ты прекрасно играешь, но одно дело — здесь, у себя, где ты спокойна, а там, среди высоких гостей, наверняка разволнуешься и вообще — не будешь же все время на клавиши смотреть, а если понадобится ответить улыбкой на улыбку? Если угодно знать мое мнение, ты и закрыв глаза должна уметь играть... На всякий случай. Стеллита...
— Я умею, — возомнила о себе Стелла.
И пока она играла закрыв глаза, Сузанна одарила возлюбленного двумя рискованными воздушными поцелуями.
— Видишь, сыграла.
— Сдается, ты не плотно закрыла свои безупречно красивые глаза, душа моя, — раззадорил ее бравый полковник. — Наверняка подглядывала...