Свою лепту внесли и патеры, напуганные тем, что паства их покидает лоно святой церкви. Их донесения подлили масла в огонь, и католические газеты откровенно писали, что, восстав против бога, последователи Конселейро восстанут и против земных властей, да что там — уже восстали: не платят совсем налогов, предаются насилиям и грабежу! (Действительно, чтобы прокормить растущее население, вакейро реквизировали имущество в окрестных поместьях.) Поэтому конец света наступил даже раньше срока, предсказанного Конселейро. Войско апокалипсиса являлось в сертан четыре раза.
Вначале губернатор счел достаточным ста человек под командой лейтенанта, чтобы разогнать мятежных пастухов. Последним же сикурсом командовал сам министр обороны маршал Бетанкур, собравший полки со всей страны.
Лейтенанту и последовавшему за ним майору так и не удалось увидеть Канудос. Майор с шестьюстами солдатами счел превосходство противника слишком большим и после первого сражения повернул обратно. Полковнику Сезару дали вдвое больше людей и батарею полевых орудий. И теперь в бригаде боялись лишь одного: как бы жители Канудоса не разбежались до боя.
После одной из стычек Сезару принесли трофей — почерневшую и поцарапанную шомполку работы деревенского кузнеца. Сезар осмотрел бакамарте и, бросив на землю, усмехнулся:
— Сеньоры, эту древность надо заряжать минимум две минуты, для стрелка она опаснее, чем для цели.
Зе и его товарищи тоже понимали разницу в вооружении и невозможность остановить бригаду Сезара в поле. Было решено дать бой в стенах собственного дома.
Тяжелые пушки и стычки в пути затянули марш на месяц. Преодолев, наконец, двести километров каатинги и поставив на перевале батарею для обстрела города, батальоны Сезара волнами покатили вниз по склону, перешли реку и ворвались в Канудос. Они легко выбили вакейро из крайних построек, но чем далее продвигались, тем больше растворялись в лабиринте тесных улочек.
Сезар наблюдал за наступлением войск. Ориентиром ему служили пожары: огонь горел все более широкой дугой. В сумерках наступление пламени стало еще великолепнее, и полковнику начало казаться, что город взят, как вдруг на фоне пожара замелькали фигурки и в реку покатились потрепанные батальоны.
Ночью военный совет, вопреки воле раненного в ногу Сезара, постановил ретироваться. Канудос был слишком велик и стоял насмерть, разрушить его еще не значило победить. Из огня в солдат летели пули, в каждой куче развалин их ждал неотразимый нож.
С рассветом колонна вползла на перевал и оттуда, словно в тарелку с молоком, потекла в залитую туманом долину. Скоро из-за холмов выглянуло солнце, туман поплыл и растаял, и по рядам солдат прокатился вздох: от начала и до конца колонны, и справа и слева, из-за камней и кустов высовывались кожаные шляпы-двууголки вакейро.
Первые же их выстрелы послужили сигналом к бегству. Офицеры напрасно размахивали револьверами. Солдаты вмиг рассыпались по каатинге, пытаясь выбраться из кольца. На опустевшей дороге остались валяться винтовки и амуниция — драгоценная добыча для Канудоса. Таким образом, после третьей экспедиции он получил современное оружие: тысячу маузеров и манлихеров и полмиллиона патронов. Запряженных в пушки быков вакейро с торжествующими криками завернули и погнали в город.
Несколько десятков оборванных карателей снова проделали путь в двести километров до железнодорожной станции, и оттуда в столицу полетела телеграмма о разгроме бригады и смерти прославленного полковника Сезара.
Сталь и глина
Победоносный исход экспедиции не вызвал бы и сотой доли того шума, который произвел ее разгром. Канудос вдруг попал в центр внимания публики и прессы. Никто не хотел верить, что великолепно оснащенную бригаду разбили пастухи, прозябающие на грани голодной смерти в своей пустыне. Чтобы связать концы с концами, журналисты не жалели фантазии. Газеты писали, что в глубине сертана таится огромная армия, вооруженная англичанами до зубов. Эта армия будто бы занимает крепость, построенную непревзойденным итальянским инженером.
Между тем правительство готовило новый поход. Маршал Бетанкур выделил для него 6 тысяч человек при трех генералах. Были сформированы особые части из бандитов жагунсо.
Над четвертой экспедицией все время черной тенью витал разгром предыдущей. С полпути начались бои, и солдаты почувствовали, какую скверную услугу оказала им бригада Сезара, перевооружив вакейро. Еще раз она напомнила о себе в долине, где закончился ее поход. Здесь вакейро приготовили гостям мрачный спектакль, безмолвное, но страшное предупреждение. Вдоль дороги один за другим сидели и стояли, подпертые палками, скелеты в обрывках выцветших доломанов. Рядом валялись ранцы и сумки. Те, кто не побрезговал пошарить в одежде мертвецов, могли убедиться, что вещи и деньги погибших остались целы. У них отняли только винтовки.