- Вот, - Одди протянул тарелку с оладьями. - Мама просила передать Вам.
Доктор Свен взял тарелку и закрыл за детьми дверь дома.
- Спасибо, только я уже завтракал. Давайте поступим так, оладьи мы отдадим Лену. Ему нужно поправляться, набираться сил, а я таких прекрасных оладий ему вряд ли напеку.
Отомкнув внутреннюю дверь, соединявшую больницу и дом, доктор Свен пропустил гномиков вперед.
Спустившись по трём невысоким ступенькам, Одди и Эмми подошли к Лену.
Принц уже проснулся и встретил малышей улыбкой.
- Доброе утро, я рад, что вы решили меня навестить. Одному мне скучновато, хотя доктор Свен снабдил меня литературой.
Одди посмотрел на книгу, и чуть было не поморщился, скукотища, а не рассказы. Но ничего, он принесёт Лену что-нибудь из своих книг.
Спохватившись, Эмми протянула тарелку.
- Держи, это тебе. Оладушки. Мама испекла с ежевичным вареньем, надеюсь, что тебе понравится.
Лен быстро съел оладья и выпил лечебный чай, принесенный доктором Свеном.
Эмми очень не терпелось узнать мнение Лена о маминых оладьях, и поэтому она спросила, забывая обо всех приличиях.
- Вкусно? Тебе понравилось?
- Очень, - кивнул Лен. - Я ещё ни разу не пробовал таких вкусных оладий. Даже у деда на пирах. Ваша мама готовит лучше, чем королевские повара.
Эмми всю аж распёрло от гордости.
- Это ещё что! Ты ещё маминых отбивных с картошкой не пробовал, вот это самое настоящее объедение! А ещё домашние колбаски.
Одди сглотнул слюну, вспоминая об отбивных с картошкой, и решил урезонить Эмми, иначе она будет перечислять и перечислять всё, что умеет готовить их мама, возбуждая у всех сильнейший аппетит.
- Эмми, хватит дразнить желудок!
И девочка, скроив на хорошеньком личике смешную гримасу, уселась на табуретку возле окна.
- Хорошо-хорошо, больше не буду, - уперевшись локтями о подоконник, она сказала. - На улице солнце, тепло. Жаль, что у тебя Лен болит нога, и ты не можешь погулять с нами на улице, - печально произнесла она и, обернувшись, спросила пытливо. - А когда ты поправишься, то пойдешь с нами на пикник к ручью? Там очень красиво, вода чистая, прозрачная, тёплая. Можно поудить рыбу и искупаться, а ещё можно поплавать наперегонки! Пойдешь?
Лен, грустно улыбнувшись, печально качнул головой.
- Я бы с большой радостью, но не могу. Когда боль пройдет, я продолжу своё путешествие.
- Путешествие? - у Одди аж дух перехватило. - Полное опасности и трудностей?!
- Да. Моё путешествие, которое так внезапно оборвалось, действительно очень опасно.
Эмми живо подсела к кушетке поближе и попросила Лена.
- А расскажи нам о твоём приключении, если это, конечно, не секрет.
- Нет, это не секрет. Только боюсь, что мой рассказ не принесёт ничего, кроме жалости и страха.
Доктор Свен, оторвавшись от изучения своих тетрадных записей, тоже подсел, поближе, передвинув стул к приоткрытому окну, которое открыл ещё рано утром с целью проветривания помещения. В столь ранний час можно было не беспокоиться, что сильно любопытные гномы заглянут в приоткрытое окно. Потому что взрослые гномы ушли на работы в рудники, а большая часть детей всё ещё крепко спят, ну, а мамам и бабушкам хватает дел по дому и работы в огороде, так что им и в голову не придёт подглядывать в чужие приоткрытые окна.
- А ведь и правда, расскажи, поделись с нами своей бедой и, глядишь, самому станет легче.
Лен некоторое время молча смотрел, как мерцающий солнечный зайчик дерзко скользит по пледу, а потом без предисловия начал своё повествование.
- В городе, где правит мой отец, всегда было тихо и мирно. Каждый день в большом, сказочно красивом замке проходили балы. Музыканты играли весёлую музыку, которая просто заставляла позабыть о времени и зачаровывала душу. Так продолжалось до тех пор, пока в замок не пришла беда. Злая волшебница Мерайя с помощью Меча Забвения наслала чары на всех эльфов Латанийского замка, и они впали в забвение, - Лен замолчал, не решаясь продолжать, но добрый взгляд доктора Свена говорил ему, что всё в порядке, всё хорошо и можно продолжать. - Это просто ужасно видеть, как твои близкие друзья находятся в таком состоянии. Медленно, словно во сне эльфы бродят по комнатам, залам, лестницам замка и не могут очнуться. Они не понимают, что с ними, где они и сколько прошло времени с тех пор, как на них легли чары. Тихо, бесшумно, словно бесплотные тени они скользят по садам, коридорам и галереям. Они ничего не видят и не слышат. Я бегал от одного к другому и пытался привести их в чувство, только всё бестолку.