Одди и Глен побежали за Леном, что не говори, а гномы всегда были любопытнее белки.
Оставшись один в тёмном коридоре, Арсидис некоторое время колебался идти ему следом за друзьями или вернуться в свою комнату. Мимо прошмыгнула чья-то тень, быть может, это была всего лишь мышь или кот волшебника, но Арсидис не стал это выяснять. Он бросился следом за друзьями с такой завидной скоростью, что догнал их в конце коридора раньше, чем они успели спуститься по лестнице на первый этаж.
– Я… я с вами, – проговорил он, стараясь ничем не высказывать волнение, иначе все подумают, что он испугался.
Лен, освещая дорогу лампой, ответил.
– Я рад, что ты всё-таки решил присоединиться к нам.
Остановившись у лестницы, друзья прислушались. Тишина.
– Эй! – нерешительно позвал Лен. – Ты где?
– Сюда… сюда.
Раздался тихий, едва уловимый шёпот, исходящий из длинного, пустого коридора на первом этаже. Арсидис и гномики посмотрели на Лена, ожидая от него дальнейших распоряжений, сваливая на него всю ответственность за это мероприятие.
– Что дальше? – спросил шёпотом Глен, намертво вцепившись в руку Одди.
Лен ответил не очень уверенно, потому что начал сомневаться в правильности своего решения, но отступить было равносильно признанию в собственной трусости. Принц уже был не так полон решимости отыскать владельца таинственного голоса.
– Мы пойдём за голосом и выясним что это за шутник.
Арсидис, оставив свою лампу на ступенях лестницы, взял на руки гномиков и, осторожно ступая, спустился вниз за Леном.
В коридоре на первом этаже было много дверей, но голос исходил из-за двери, ведущей в подвал.
Арсидис, бережно прижимая к себе гномиков, прошептал.
– Лен, а что, если это ловушка? Может не пойдём?
– Нет, пойдём, – упрямился Лен. – Мы должны выяснить, кто разбудил нас посреди ночи. Неужели тебе не интересно?
– Ни капли, – качнул головой Арсидис и развернулся, чтобы уйти. – Тем более у нас нет ключа от подвала.
– Есть, – Лен прочитал заклинание, открывающее любые двери, и толкнул тяжёлые дубовые створки. – Пожалуйста.
Арсидис, едва услышав, как дверь с легким скрипом отворилась, остановился.
– Но, Лен!
Одди и Глен, уцепившись за шёлковые оборки пижамы снипа, зашептали.
– Идём! Идём, Арсидис!
И снип, нерешительно ступая, поплёлся за Леном в подвал.
– Ладно, – ворчал недовольно он. – Но если что-то произойдёт, то отвечать перед Тонхиродом будете вы все, втроём. А я посмотрю тогда, как вы будете выворачиваться.
Стоя на самой последней ступени лестницы, Лен, оглядываясь и поднимая над головой лампу, промолчал, оставляя реплику Арсидиса без ответа.
– Я здесь… здесь, – опять раздался тихий шёпот из самой дальней комнаты. – Здесь.
Открыв дверь с помощью всё того же заклинания, друзья неуверенно вошли внутрь комнаты.
– Кто здесь? – смело спросил громко Лен. – Покажись нам.
В тёмном углу комнаты лежал большой обломок горного хрусталя, который при последних словах Лена засветился тусклым, бледно-голубоватым свечением.
– Это я. Я позвал вас сюда, – тихо произнёс всё тот же шёпот. – Я.
Лен с удивлением посмотрел на хрустальную глыбу.
– Ты?
– Я, – мерцая, подтвердил голос. – Подойдите сюда, ближе.
Арсидис медленно подошёл к Лену и спустил вырывавшихся из его рук гномиков на пол.
– Лен, послушай, не делай глупостей. Ты же знаешь, что хрустальные осколки разговаривать не умеют. Здесь определённо какой-то подвох. Когда учитель вернётся, то он сам и разберётся в чем тут дело, и что это за обломок.
Лен и гномики согласились с Арсидисом и все четверо дружно собрались покинуть подвал и дождаться возвращения Тонхирода.
Но хрустальная глыба, таинственно мерцая, засветилась с новой силой и всё тот же вкрадчивый голос спросил.
– Так вы всё ещё хотите узнать о подземной стране Тасу?
Все четверо, словно зачарованные, остановились возле лестницы.
– А ты что-то знаешь о ней? – спросили они хором.
– Знаю… знаю. Именно поэтому, я и позвал вас сюда. Чтобы рассказать.
– Но как? Ведь камни разговаривать не могут, – возмутился Арсидис. – Это против правил!
Гладкая поверхность хрустального осколка матово заблестела, и появилось размытое отражение лица. Это было не очень приятное лицо, слишком узкое и слегка вытянутое, с круглыми бледно-голубыми глазами, кустистыми светлыми бровями, тонкими губами и огромным горбатым носом. И это было не эльфийское лицо, оно принадлежало никому неизвестной расе.