Детей ему подавай! Не треснет морда бандитская? Сам, значит, по бабам бегает, а ей рожай по щелчку пальцев Господина. Вот уж дудки!
Внезапно в сознании сама собой нарисовалась картинка, где Илья держит в своих сильных руках маленькую крошку с таким же завораживающим, влюбляющим в себя взглядом…
Тут же всплыл следующий кадр. Их свадьба…
Где-то позади, словно бешеная кошка с не менее неадекватной собакой, «грызутся» Синицын с Иркой. Вокруг них бегает Лисёнок-бесёнок, а женщина перед ними торжественно вещает о важности и ответственности, любви и понимании, которые будущие супруги обязаны будут пронести через года.
Слышатся приглушённые рыдания счастливой мамы и недовольное ворчание на неё папы. Толпа незнакомых ей людей внимательно следит за происходящим. Вспышки фотоаппаратов журналистов раздражают нервы.
Рядом стоит Он. Непоколебимый, уверенный, сильный. Его хищная улыбка говорит о том, что Арине больше не выбраться из этих сетей… Теперь она принадлежит ему. Целиком и полностью в его власти и распоряжении.
Когда девушку спросили согласна ли она стать его супругой, что-то вспыхнуло в мозгу… Какой-то отблеск здравой мысли замаячил глубоко внутри и… Она практически сказала нет. Не вслух. Про себя. Но Ворохов тут же увидел это в её глазах.
— Даже не вздумай, малыш. Ты выйдешь за меня и это больше не обсуждается, — шепнул он еле слышно и в этих словах она уловила нескрываемую угрозу.
Он был готов на всё. И даже если бы ему пришлось достать оружие и приставить его к виску Арины — он сделал бы это. Сломил сопротивление на корню, втоптал бы его в землю своими ногами, чтобы и следа не осталось.
— Да, — ответила она тогда.
Теперь же, девушка сомневалась в правильности своего выбора. А был ли выбор? Нет.
Цветочкина заявилась уже через полчаса. Заплаканная и угрюмая она усадила свою егозливую падчерицу на коленки и, к удивлению Арины, заказала чай.
— Ир, так ты что, не шутила по поводу беременности? — Арина подпёрла ладошкой личико и с какой-то жалостью уставилась на подругу.
— А что такое? Я не женщина что ли? Не могу забеременеть? — кажется, подруга не в настроении. И это мягко говоря.
— Да ладно тебе. Просто спросила. Думала, ты дурачишься…
— Он аборт потребовал, представляешь? — в глазах Иры заблестели слёзы, а ком в горле мешал говорить.
— Мама, а сьто такое аболт? — Алиса с присущим ей любопытством воззрилась на мачеху.
— А ты у папы своего спроси.
— Ир! Ну ты что? — шикнула на неё Арина, хотя прекрасно понимала — Цветочкина это не со зла.
— А что? Пусть объяснит. Пусть этот трус расскажет нашей девочке почему у неё не будет…
— Замолчи уже, наконец! — Арина хлопнула ладошкой по столу, чем немного остудила пыл Иры.
— Мой ребёночек, — новая волна истерики потихоньку накрывала Цветочкину и у Вороховой сжалось сердце. Никогда прежде она не видела столько боли в глазах подруги, что уже говорить о том, чтобы наблюдать её рыдания на глазах у незнакомых людей.
— Мамоська, не плаць, — малышка, поджав свои розовые губки, ладошкой нежно утирала слёзы Ирины.
— Так, я, похоже, погорячилась когда пригласила вас сюда. Пойдём лучше к нам? У нас столько вкусняшек в холодильнике! — Арина весело подмигнула Алиске.
— Ула! Ула! К тёте Алише идём! — мелочь вскочила в полной боевой готовности и неожиданно высунула язык, показывая его тучному дядьке, что сидел за соседним столом.
— Нет, к вам не поедем. Вдруг твой с этим му… — благодаря присутствию девочки, Бугая пронесло. — Заявятся к вам. Не хочу его видеть. Слушай, а давай пойдём на нашу квартиру? У тебя же ключи всегда с собой.
— Ну да… Ключи-то есть… Только сдали её уже скорее всего. Столько времени прошло.
— Да конечно! Сдали! Она же ваша, кто ж её сдаст-то?
Арина непонимающе свела брови.
— В смысле «наша»?
— Ты не знаешь? Илья твой купил её… Мне Женька говорил как-то. Да и вещи наши кое-какие там остались, забыла что ли? — Цветочкина поманила к себе Алису и принялась застёгивать той шубку.
— Странно… Илья мне ничего не говорил, — отстранённо пробормотала и полезла в сумочку за ключами.
Дорога не заняла много времени и вскоре девушки вошли в парадную.
В лифтах у Лисёнка начиналась клаустрофобия, поэтому приняли решение подняться по лестнице.
С каждым пролётом Арише становилось дурно. Какое-то отвратительно-страшное предчувствие закралось в душу и прочно там засело.
Открыв дверь квартиры, девушка пропустила вперёд Иру с Алисой, а затем, вошла и сама.