– Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь…
Бриджет обернулась. Отец Сантос склонился над телом Сэмми, руки выпрямлены, ладони надавливали на грудь ее брата, пока он продолжал считать вслух.
– В чем дело?
– Девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать. – Отец Сантос нагнулся, обхватил подбородок Сэмми и, зажав ему нос, выдохнул в его рот.
Бриджет бросилась к брату.
– Что с ним?
– Он не дышит, – выпалил отец Сантос между надавливаниями на грудную клетку.
– Бриджет, может тебе не надо… – пробормотал Мэтт, встав позади нее.
– Он мой брат, – напустилась на него она. – И это моя вина.
– Нет.
Ее голос надломился.
– Конечно моя.
Мэтт накрыл ее руки своими, не став больше ничего говорить.
– Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь…
Она смотрела на Сэмми и по ее щекам текли слезы. Его обмякшее безжизненное тело содрогалось под сильными нажатиями священника. Когда отец Сантос начал в очередной раз делать ему искусственное дыхание, Бриджет потянулась к Сэмми и сжала его руку.
«Давай же Сэмми», – думала она. «Дыши».
Кончики ее пальцев закололо. Не так как обычно. Ощущения были другими. Это исходило не из нее.
Это исходило от Сэмми.
Бриджет придвинулась ближе.
– Хватит.
– … двенадцать, тринадцать, четырнадцать…
– Я сказала хватит! – Она оттолкнула отца Сантоса. Священник завалился назад, красное как у помидора лицо покрывала пыль и грязь.
– Бриджет, – просипел он. – Что ты делаешь?
– Бридж? – позвал Мэтт.
Она подняла руку и медленно склонилась над телом Сэмми, не очень понимая, что ей делать дальше. Покалывание, вибрации, они исходили от него. Внутри Сэмми теплилась искра жизни. Ей всего-то и надо понять, как ее разжечь.
Бриджет сжала обе руки Сэмми в своих ладонях и повторила слова, на которые он среагировал.
– Дыши Сэмми, – прошептала она. – Дыши.
Ее ладони охватила дрожь. Ей не показалось, эти ощущения действительно исходили от рук брата.
– Дыши, – произнесла она громче.
Под ее руками завибрировало. Будто сила наблюдателя, которой владел Сэмми, пробуждалась лишь там, где она его касалась.
Бриджет стащила с Сэмми рубашку, а потом избавилась и от собственной футболки. Она едва ли осознавала, что сидит сейчас на лужайке в одних джинсах и лифчике перед священником и ее почти парнем. Все ее мысли были лишь о Сэмми.
Она обняла брата, прижав к своему телу и поддерживая его голову одной рукой.
– Дыши, Сэмми, – тихонько проговорила она ему на ухо. – Дыши. Я знаю, что ты все еще там. Я уверена.
Ее грудь и живот, руки и ладони начали дрожать. Она уткнулась головой в изгиб шеи Сэмми и прижалась щекой к его щеке. Ощущения стали обширнее, но еще недостаточно сильные. Нужно сильнее.
– Ты хочешь жить, Сэмми. Хочешь. Не оставляй меня. Прошу, не оставляй меня.
Бриджет закрыла глаза и сосредоточилась на своем собственном теле, продолжая прижимать к себе брата. Она вспоминала те чувства, которым позволила овладеть собой в церкви, наполнить ее, поглотить ее. Раньше всегда был катализатор – демон, который подстегивал в ней эти чувства. Сейчас же она хотела вызвать их сама. Во что бы то ни стало. Она должна спасти брата.
Сэмми в ее руках сделал вдох.
Она распахнула глаза.
– Сэмми? Сэмми?
Она даже не заметила, когда приехали экстренные службы.
– Мэтт! – Сержант Куинн бежал к ним. – Мэтт, ты цел? Бриджет? Боже. Боже, что тут произошло?
Сэмми по-прежнему выглядел серым и безжизненным, но она чувствовала его дыхание. Чувствовала!
– Бриджет! – Ее мама упала на колени перед Бриджет. Она взяла ее лицо в свои ладони и поцеловала в лоб. – Моя доченька. Моя малышка. Что случилось? – Она перевела взгляд на тело Сэмми. – Сэмми?
– Миссис Лю, – произнес отец Сантос. – Бриджет сделала все что смогла. Мне очень жаль.
Ее мама положила голову сына себе на колени.
– Сэмми? – Ее голос был спокойным, слишком спокойным.
Через газон мчалась бригада медиков, и рука Мэтта скользнула ей на талию, готовя ее к неминуемому.
Громкий зевок стал для всех неожиданностью.
Кто-то словно нажал кнопку включения Сэмми. Он выгнулся и вытянул руки над головой. К лицу вернулись краски. Он открыл рот и шумно зевнул, после чего потер глаза.
– Бридж? – позвал Сэмми, жмурясь.
– Сэмми! – Мама Бриджет всхлипнула и, притянув сына к себе, покрыла его лицо поцелуями. – Мой Сэмми, мой Сэмми. Слава Богу.