— И это чертовски безумно. Ты добровольно покинула свой дом, город и штат с самопровозглашенным наемным убийцей.
Она подошла к окну, оставив меня смотреть на ее спину. Кто поворачивается спиной к человеку, нанятому убить их?
Я последовал за Лорел к окну и, стоя позади нее, обнял за талию. Со вздохом она прислонилась ко мне, положив голову мне на грудь.
— Док, ты не глупа и никогда не была. Твое падение — это доверие. Ты слишком легко доверяешь.
Мы постояли несколько минут, пока краски не начали тускнеть и ночь не сменила багровый цвет темнотой.
Наконец она сказала.
— В ту ночь, когда ты был в моем доме, там была фальшивая полиция и Расс. Прежде чем ты объявил о своем присутствии, Расс сказал что-то насчет того, чтобы передумать. Он упомянул, что доктор Оукс жаден. Он сказал что-то об Эрике и о том, что Синклер угрожал Эрику. — Лорел повернулась у меня в руках. — Там есть этот разговор? — спросила она, кивнув в сторону экранов.
— Я могу найти его.
— Может, Рассу предложили сделку, и только может быть…
Она сглотнула, когда потянулась к моим рукам, положив ладони на мои тату.
Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не вздрогнуть. Единственное, что меня остановило, так это то, что она не смотрела на изуродованную кожу под своими ладонями.
Ее шея выпрямилась, когда она посмотрела на меня.
— …может, Расс пожалел об этом. Как он и сказал, он передумал. Он сказал, что пришел спасти меня или помочь.
Черт, я ненавидел ее вечный оптимизм на счет этого человека.
— Лорел, есть причина, по которой следователи и правоохранительные органы говорят следить за деньгами.
— Да, я знаю. Расс увидел знаки доллара. Он согласился, и эта сделка принесла ему эту карту. Потом он струсил. Вот почему он хотел, чтобы мы сделали резервную копию, внешний жесткий диск. — Она кивнула. — Да, он пытался выпутаться, в какой бы сделке он ни участвовал…
Эта информация должна была забить последний гвоздь в его гроб, не то, чтобы тот когда-нибудь понадобится. Это не должно было возродить ее веру в ублюдка.
— Я найду запись, — сказал я, надеясь, что, увидев его таким, каким он был в ту ночь, оставив ее одну, она навсегда потеряет свою симпатию к нему.
— Ладно.
Глава 32
Сержант Первого класса Пирс
Почти семь лет назад в неизвестном месте
Не было слов, чтобы описать мучительную боль. Я пережил войны, войны, в которых у меня было желание выжить. Эта война была другой. Внутренне я молился, чтобы это закончилось, чтобы эта битва была проиграна. Меня не удивляло, что эти молитвы остались без ответа или что меня ждет вечное проклятие. Этот курс я наметил сам. Прибытие в пункт назначения не должно было стать неожиданностью.
Части моей жизни вернулись, фрагменты и кусочки дразнили меня жизнью, которая ушла. Маленькие осколки времени, разбросанные в пустоши моего разума, появлялись во сне, но их было недостаточно, чтобы найти радость, и достаточно, чтобы посмеяться над моим существованием.
Не всякий сон приходит естественным путем.
Недели и месяцы были потеряны в наркотической коме.
Голоса говорили мне, что так будет лучше, что я смогу исцелиться.
— Сержант Первого класса Пирс.
Они использовали это имя.
Сцены из детства приходили и уходили — поиск еды, рытье в мусорных контейнерах за ресторанами и продуктовыми магазинами, все, что угодно, чтобы накормить моих сестер. Может, эти воспоминания пришли ко мне потому, что я не ел месяцами. Меня кормили через трубку, пока сломанные кости и обугленная плоть восстанавливалась благодаря чуду хирургии.
Сначала я не помнил, как превратился в мумию, не способную двигаться.
И вдруг я вспомнил о взрыве.
Некоторые голоса делились информацией. Кевларовый жилет, в который я был одет, спас меня.
Мне хотелось сказать голосам, что я не спасен.
Во время контакта с катализатором и источником огня жилет сгорел. Меня спасло не это. Меня спасла способность бронежилета защитить мои органы от ударной волны, связанной с взрывом, а также от шрапнели.
Время шло циклами, наполненными приступами сильной боли, удалением мертвой кожи, за которыми следовали недели бессознательного состояния, позволяющими телу исцелиться. Когда придет боль, я мысленно увижу пламя, услышу крики девочек и вспомню панику Спарроу.
И все же он ни разу не навестил меня, и никто не связался со мной.
В разбитых мыслях я думала о Лорне, о Риде и Патрике. Что они знали?
Голоса вокруг меня затихали, как ветер в открытой пустыне.