Оторвавшись от рисунка, я осмотрел помещение. Две молодые женщины сидели в баре. Их взгляд не отрывался от мальчишки из братства, выступающего на сцене с хреновым исполнением песни Эминема «Потерять себя». Они шептались, хихикали и улыбались друг другу, как будто у них был план. Но он один, а их двое. Мои губы растянулись в ухмылке. Иногда быть наблюдателем не так уж и плохо. Та, что справа, была высокой, с соблазнительной фигурой, но она явно переборщила с красной помадой, майкой с глубоким вырезом и короткой юбкой. Другая девушка была нежной, маленькой, и её глаза были немного грустными, такой взгляд я встречал в этом месте много раз. Ей нужен этот парень на сцене для себя. Ей нужны его уверения в том, что она особенная. От них она почувствует себя иначе, чем просто подружкой девушки, у которой всегда всё есть. А сейчас она говорит себе, что у неё никогда не будет шанса с «Капитаном Мешок-с-инструментами» на сцене, потому что она никогда не будет достаточно доступной, достаточно симпатичной.
«Ты видишь этот мир, Деклан… ты его видишь».
Спазм сдавил мне горло, и я стиснул челюсть. Голоса в голове слились со словами Пэйдж. Я был настолько сосредоточен, чтобы пробиться к своим собственным мыслям, что не заметил, как маленькая застенчивая девушка теперь наблюдала за мной. Когда она поймала мой взгляд, то робко улыбнулась. У меня не было сердца, поэтому я быстро моргнул, дав понять, что на самом деле не смотрел на неё, что мой разум потерялся в тумане под названием Деклан-чертов-О'Коннелл. Дернул подбородком в её сторону и подарил слабую улыбку.
Проявив вежливость, вернулся к рисованию. С того дня, как встретил Пэйдж, её глаза всегда находили способ проявиться в каждом творении, которое я создавал. Будь то просто контуры или рисунок в цвете. Чувства, которые они пробуждали в моей душе, расцветали на холсте, бумаге, моём теле. Я перестал рисовать и отдёрнул руку. Слова, которые звучали у меня в голове, были написаны на бумаге, прокручиваясь толстыми чёрными штрихами… «Ты видишь этот мир…». Буква «О» в слове «ты» приняла форму её глаза (Примеч. Имеется в виду английское слово «you»). Светло-голубое свечение радужки её глаз было единственным цветом, который присутствовал на моем теле. Чернила моих татуировок были чёрными, с легкими тенями серого и белого. Я вновь почувствовал себя школьником, который позволил силе её взгляда завладеть собой.
— Ты рисуешь комиксы? — тихий голос дрожал.
Я ненадолго прикрыл глаза, всего лишь на секунду, собираясь с духом для того, чтобы поднять взгляд. На ней была футболка с надписью «Мясо — это убийство» и плотно обтягивающие тёмно-синие джинсы. Её волосы были чёрными и блестящими под тусклым светом бара. Она была гораздо ниже ростом, чем казалась издалека, возможно, не выше пяти футов (Примеч Около 152 см.).
— Я настоящий профан, когда дело доходит до комиксов. — Она прикусила уголок своих глянцевых губ и осмотрела мой рисунок.
Я едва начал его рисовать: переулок в свете сумерек; на заднем плане приближающаяся фигура, пара пустых глаз, глядящих из окна.
Взглянул через её плечо. Её подруга уже обжималась с дерьмовой версией Маршалла Мэтерса (Примеч. Маршалл Мэтерс — персонаж песни Эминема). Иногда я задавался вопросом, каково это, потерять себя в незнакомце. Улыбка девушки начала сползать с лица, когда я снова обратил на неё внимание. Музыка над головой была громкой и сбивала с мыслей, и мне потребовалась минута, чтобы подобрать слова.
— Я совсем не писатель, — сказал я без интереса, в надежде, что это заставит её уйти.
Она села напротив меня и положила свою маленькую руку на стол.
«Я хочу использовать тебя, чтобы заставить моих друзей ревновать. От этого мне станет лучше».
Я моргнул, и уставился на её рот.
— Извини?
— Я говорю: ничего, если присяду сюда? — она нахмурила брови, заметив выражение моего лица.
Тонкий слой дыма от электронной сигареты смешался с острым запахом ванили, и это охрененно сбило меня с толку. Её голос был слишком вял, и мне было сложно расслышать слова. Она говорила. Слова стремительным потоком вырывались из её рта, но ни один звук не пробился сквозь тревожный звон в моих ушах. Я начал нервно постукивать ногой, панически дыша. Я не разговариваю с людьми, только с моими братьями и клиентами в тату салоне.