Матрас прогнулся, и я почувствовала вес и тепло тела рядом с собой. Его пальцы коснулись моих, и каждый вздох, который я делала, был борьбой за выживание. Моё сердце неровно колотилось, пока наши пальцы танцевали, дразнили и, наконец, переплелись. Я снова почувствовала, как прогнулся матрас, и открыла глаза. Деклан навис надо мной и смотрел на меня, опёршись на локоть.
— Ты заслуживала, чтобы тебя любили, неважно, что ты думала о себе, ты заслуживала любви, — его голос был низким и мягким, и я задержала дыхание, когда он наклонился вперед.
Деклан завис у моего рта, его глаза подчиняли меня его воле, наши дыхания смешивались, два сердца болезненно колотились… и, наконец, он накрыл мои дрожащие губы своими.
Он мягко меня поцеловал. Мои губы заново открывали его, начиная с верхней, затем пробуя нижнюю. Он застонал, когда я языком обвела линию его рта, а его рука сместилась с моей щеки на затылок. Он углубил поцелуй, легко скользнув языком в мой рот, как всегда, будто мы и не расставались. У него всё ещё был вкус мяты, и касание моей кожи волосков его бороды заставляло меня молить об ожогах. Я запустила руку в его волосы и притянула ближе, целуя сильнее, пока второй рукой, сжимала пальцами его футболку. Его сердце билось прямо под моим кулаком, и темп соответствовал моему. Быстрый. Жаждущий. Свободный. Два человека, нашедшие свой путь домой.
Я не хотела просыпаться от этого нового сна. Я застряла в кошмаре почти на десять лет, но общая картина изменилась с поцелуем и брызгами красного цвета, смешанного с розовой сладостью воспоминаний.
Он отстранился, но напоследок прикусил мою верхнюю губу. Глаза были живыми, зрачки расширены, почти полностью затмевая совершенный голубой оттенок радужки. Он снова меня поцеловал, но на этот раз без спешки. Он окрашивал мои губы мягкими мазками тепла, и я подняла руки к его лицу. Грубое ощущение его щетины было новым для моих пальцев. Поцеловав его верхнюю губу ещё раз, я улыбнулась, касаясь его рта. Он отклонился и подарил мне улыбку, прежде чем уткнуться лицом в уголок между моей шеей и плечом. Его губы прошлись по моей шее, затем он выдохнул. Сочетание его бороды и дыхания защекотало меня, и я захихикала.
Я захихикала!
Я не хихикала целую вечность.
— Чёрт, я скучал по этому звуку, — его голос вибрировал у моей шеи, пройдясь по каждой части моего тела, отзываясь эхом в каждой моей поре.
— Я тоже.
18
Дыши.
Кончиком носа я провёл по глубокой ямке между её плечом и ключицей.
Дыши.
От неё, чёрт возьми, захватывало дух.
Ногтями Пэйдж прошлась по линии моих волос, и я позволил глазам закрыться. Я погрузился в этот момент.
Её вкус изменился. Сладость молодости стала чем-то более женственным, более настоящим. Я не мог описать это, но если бы смог нарисовать, то выбрал бы ярко-фиолетовый цвет. Сочный. Одно это слово крутилось в моей голове, пока ртом поглощал её.
Она снова захихикала, и я поднял голову, чтобы ещё раз взглянуть на её лицо. Её подбородок покраснел от касаний моей бороды, а губы припухли. Даже нос порозовел. Голубой цвет её глаз в ожидании большего, в ожидании моего следующего шага стал темным и дымчатым.
Каждый мускул в моём теле хотел её, нуждался в том освобождении, которое могла дать только она. Моя рука лежала на её плоском животе, большой палец под кромкой её свитера. Её кожа была такой мягкой, приглашающей попробовать её на вкус, сделать больше, чем, как я знал, мы были готовы. Я пытался отогнать свои мысли, успокоить бушующий пульс, охладить быстро растущее желание.
Дыши.
Она так близко.
Я снова опустился к её рту и прикусил плоть её губ. Её стон усилил напряжение, пока я вдыхал её и прижимал ближе… слишком близко… пока не навис, опираясь на руки по бокам от её головы. Она прошептала моё имя, и, не думая, я прижался к ней в поисках облегчения. Я был заведенный и твердый, и это трение практически отправило меня через край. Она резко вздохнула, и я оттолкнулся от Пэйдж и лег на бок лицом к ней. Я зашёл слишком далеко. Щеки Пэйдж были пунцовыми, пока она тяжело дышала.
— Почему ты остановился? — спросила она и поднесла кончики пальцев к моему рту, проводя ими по контуру губ. — Скажи мне, что происходит у тебя в голове, Деклан, ты выглядишь… грустным.
Я лег на подушку, дистанцируясь от соблазна. Она передвинулась вместе со мной, положив щеку на правую сторону моей груди и руку на левую. Я положил одну руку на её, а другой рукой накрыл её бедро, крепко прижимая к себе, и сказал: