— Что? — прошипел Радклиф. — И вы меня еще спрашиваете?
— Да, черт побери, я спрашиваю. Я звонил вам в офис, просил кого-то, чтобы ее остановили. Я сам собирался завтра прилететь… Нельзя было оставлять ее без охраны.
— Тогда какого черта, вы-то сами где были? Знали же, что она едет…
— Она говорила с моей ассистенткой. Я сразу же кинулся звонить, как только узнал, хотел, чтобы вы остановили ее.
Радклиф готов был взорваться, но между ними вырос Филипп.
— Что толку в вашей перепалке? Я бы хотел знать, каковы у нас шансы найти их. Будьте добры, переведите это французскому инспектору…
— Нет необходимости, — перебил Радклиф с явной враждебностью. — Я отвечу за него. Наши шансы в данный момент абсолютно ничтожны. Это большая страна. И Италия за углом. Они могут оказаться где угодно. Мы должны найти нить, определить, как они выехали из аэропорта. Без этого мы все здорово влипнем.
Веранда, расположенная на уровне второго этажа, выступала широкими полукружьями из задней части виллы, она густо заросла бугенвиллией, кактусами и геранью. Свисающие ветки лобеллии, поддерживаемые белыми подпорками, замечательно украшали стены дома. Вдоль забора поместья, как часовые, выстроились миниатюрные пальмы. Дальше виднелось сапфирово-синее море, яхты богачей сверкали на солнце — изумительное зрелище.
Кори сидела на белой деревянной скамейке, прямо перед вращающимися стеклянными дверями, отделявшими веранду от богато убранного холла. Рядом с ней стоял массивный железный витой стол, к которому Люк ее привязал за ноги. Но руки не связал, рот и глаза оставил без повязок. Аннализа лежала на раскладном стуле. Ее красивые светлые волосы свисали вниз, а ноги безжалостно жарились под жгучими лучами солнца. Она была за шею притянута к стулу веревкой.
Они почти не видели Люка с тех пор, как он привел их в дом. Толкая перед собой, он молча шел за ними, прикрикнул на споткнувшуюся в дверях Аннализу и не дал Кори поддержать ее. Жестами указал подняться наверх и запер в спальне на ключ.
Аннализа никак не могла оправиться от зрелища убийства таксиста и едва держалась на ногах. Кори повела ее в ванную, смыла с нее засохшую кровь и грязь, смешанную с кровью: сама она дрожала от ужаса. Ночью Люк не раз подходил к их двери. Кори слышала, как шевелился в замке ключ, но Люк не входил. Один или два раза он выкрикивал, что все это ее вина, она могла бы ему помочь, но сбежала.
— Но теперь ты уже никогда больше не вырвешься! — орал он. — Теперь ты меня спасешь, Кори. Теперь ты останешься со мной навсегда!
Незадолго до рассвета он снова что-то кричал. Ни она, ни Аннализа не разобрали, что именно, отчаяние в его голосе пугало, так же как и сильно издевательский ирландский акцент.
Час назад он вошел к ним, заставил раздеться до белья. Накинул петлю на шею Аннализе, взглянул на Кори, и в глубине его взгляда шевельнулось безумие.
— Люк. — Кори сделала шаг к нему, но тут же, закрывшись руками, отпрянула — он навел на нее револьвер.
— Отойди! — рявкнул он и, повернувшись к Аннализе, толкнул ее на пол, держа веревку, как поводок. — Ты теперь будешь одна! — прорычал он Кори.
В ужасе Кори смотрела, как он велел Аннализе на четвереньках выползти на веранду, ткнув ее лицом в миску, заставил лакать, как собаку.
— Вот это, — прошипел он Кори, — ублюдок заставлял делать Сиобан.
Легкий ветерок шевелил ветви пальм, Кори смотрела на Аннализу. Внезапно вращающиеся двери вытолкнули Люка на веранду.
Кори посмотрела на него. В глазах его дрожала мука, терзавшая изнутри, но когда их взгляды встретились, стало ясно — он непробиваем. Он больше не осознает — где он, кто он. Люк взглянул на револьвер, покрутил в руке.
— Где ты его взял? — тихо спросила Кори.
Он удивленно посмотрел на нее и улыбнулся.
— Да у этих параноиков, богатых американцев, они все при пушках, — хмыкнул он.
Минуты тянулись, долгие, нескончаемые, стояла такая тишина, будто за пределами террасы мира не существовало.
— Ты хочешь опробовать его на нас? — спросила Кори.
Аннализа захныкала и уткнулась в спинку стула. Люк не отвечал.
Молчание затянулось, солнце палило все сильнее, напряжение росло. Кори рассыпалась, распадалась на части и, не в силах больше выносить, завопила:
— Чего ждешь? Почему не положишь конец нашим страданиям?
— Кори, не надо, — зарыдала Аннализа.
Люк только вздохнул и покачал головой.
— Я не хочу вас убивать, — пробормотал он. Вдруг он вскинул голову и похотливо улыбнулся. — Хотите есть?
Аннализа испуганно повернулась к Кори.