Люк терпел до шестнадцати лет. Потом убежал. В Англию, в Лондон. В таком большом городе, он был уверен, отец его никогда не отыщет. Он нанялся носильщиком в «Савой». Он оставался симпатичным парнишкой даже после всего происшедшего, в нем сохранился ирландский шарм, который, вероятно, и обеспечил ему будущее. Без сомнения, именно это качество привлекло к нему внимание одной леди, жившей тогда в отеле в ожидании завершения ремонта ее лондонского дома. Имя ее не важно, Люк делает вид, будто не помнит. Но что он помнит, так это возраст женщины — она старше его на тридцать лет, и ту жизнь, в которую она его ввела. Высший свет Лондона, театральные премьеры, королевские приемы, благотворительные балы, Аскот, Глиндберн и так далее. Они летали отдыхать в чрезвычайно дорогие места, в самые экзотические, и когда она наконец въехала в свой особняк в Белгрэйвии, она забрала и Люка. Она отправила его на уроки дикции — смягчить ирландский акцент, на курсы журналистики, чтобы продвинуть молодого человека интеллектуально. Она потратила небольшое состояние, чтобы одеть его и отшлифовать, дабы с гордостью представлять друзьям на вечеринках. На одной из них он и встретился с двадцатитрехлетней Октавией Фаррингтон Дэнби.
Горовиц остановился, Кристос и Радклиф повернулись к Филиппу, но его лицо было непроницаемым.
— Продолжайте, — тихо сказал он.
— Ну если верить Люку, они с Октавией сразу почувствовали влечение друг к другу. Он не знал тогда, что она замужем, но признается, если бы и знал, это бы его не остановило. Были вы на вечеринке сами или нет, но, исходя из того, что Люк рассказал о вашей жене, для обоих это не имело бы значения.
— Что именно?
Горовиц провел пальцем за воротником рубашки, он впервые почувствовал себя неуютно. — Ну я думаю, что мораль вашей жены может быть не…
— Я полагаю, мы уже довольно четко установили, что моя жена абсолютно аморальна, — вмешался Филипп, — и позвольте заверить вас, доктор, ничто из того, что вы можете о ней рассказать, меня не удивит.
— Понятно, — бесстрастно сказал Горовиц. — Так вот, Люк уверяет, что они с вашей женой в тот же вечер имели сексуальную связь в туалете хозяйки дома. К тому времени Люку исполнилось восемнадцать лет, но нормальные интимные отношения у него были только с его наставницей. Он никогда не знал женщины своего возраста и с самого начала был буквально одурманен вашей женой. Они встречались каждый день три недели подряд, ну а потом ситуация чрезвычайно изменилась. Прошло два года, как Люк оставил дом, но он никогда не переставал помнить о Сиобан. То, что он бросил сестру на произвол отца, не давало ему покоя и, похоже, не дает и сейчас. Через несколько недель связи миссис Дэнби стала выказывать несколько необычные сексуальные предпочтения, и весь кошмар прошлой жизни Люка в Ирландии снова навалился на него. Миссис Дэнби просила о том же, что отец Люка заставлял его делать с матерью и с Сиобан. Смущенный Люк терял ориентацию. На этой стадии он все еще считал себя состоящим в любовной связи с миссис Дэнби, но впервые почувствовал, что это не она, а кто-то из его детства. Миссис Дэнби очень возбудилась от рассказа Люка и заставила его продемонстрировать все, что он мог. Другими словами, она оживила кошмар прошлого. И чем больше он вспоминал, тем больше в голове мутилось. В конце концов, хотя он все еще был сексуально одержим миссис Дэнби, он возненавидел ее и затосковал по Сиобан. Когда он занимался любовью с миссис Дэнби, ему часто представлялось, что он с Сиобан или с матерью. А миссис Дэнби делала все возможное, чтобы его иллюзии подкрепить. Приходя в себя, он понимал, что это не Мери и не Сиобан Фитцпатрики, а миссис Дэнби. Она смеялась и издевалась над ним, над его извращениями, Люк бил ее, а именно этого она и хотела. Люк бил ее, а она называла его папой и просила прекратить. Точь-в-точь как в детстве, и я думаю, в это время в голове Люка произошло замещение — он как бы слился с образом отца.
Во всяком случае, как я сказал, вина перед Сиобан очень беспокоила его, и он вернулся в Ирландию. Он поехал…
— Извините, — перебил Филипп. — Вы не можете назвать точную дату этого события?