— Ладно. Я все обдумала… Ну иди садись, я тебе все расскажу. Но сначала скажи, что придумали вы с Филиппом.
— Да просто пару раз созвонились. И ничего больше, — ухмыльнулся Кристос. — Ну а теперь давай выкладывай.
— Хорошо. Я подумала, что могу сделать передачу о Сиобан, но с американской телекомпанией. Конечно, мне понадобится твоя помощь, ты порекомендуешь хороших авторов и актеров. Пусть они изображают британцев, но детей ведь обижают не только в Англии, а во всем мире. Кристос, ты же смеешься надо мной!
— Нет, нет, — он вскинул руки. — Все это очень здорово. А потом? После того как ты сделаешь передачу? Ну допустим, я помогу тебе в этом.
— Так далеко я не загадываю, — призналась она, — и честно говоря, меня это уже не волнует. Не волнует, что я буду делать в Голливуде, пока ты станешь снимать свои фильмы, которые стоят миллионы долларов.
— А меня ты не хочешь спросить?
— Ну?
Он пожал плечами:
— Думаю, ты будешь очень занята, ты же будешь воспитывать наших детей.
Она игриво оттолкнула его.
— Я серьезно. С другой стороны, ты не будешь счастлива без собственной карьеры. И, возможно, сделаешь ее на каком-нибудь американском канале.
Кори почесала нос и рассмеялась.
— Ну да, все британское, британское, — заметил он. — Ты думаешь, ваше телевидение лучше нашего?
— Да, — искренне ответила она.
— Но ты же собираешься делать передачу о Сиобан в Штатах?
— Да, чтобы быть с тобой и обойтись без каких-нибудь кошмарных спонсоров, которые со своей безвкусицей будут лезть в каждый кадр.
— Понятно. А как же отец и Аннализа?
— Вроде все обговорили. Филипп не против, если я уеду, но…
— А сама-то ты действительно хочешь оставить их?
— Нет. Но ради тебя могу.
Он засмеялся и привлек ее к себе.
— Ладно, думаю, лучше все прояснить, — произнес он. — Тебе не надо жить в Голливуде, чтобы быть со мной, Кори. Тебе даже не надо делать программу на американском телевидении. Будешь делать ее со своей Ти-ви-дабл-ю в Лондоне.
— Не понимаю, — Кори вдруг до смерти перепугалась. Неужели он отказывается от нее?
— Мы будем жить в Лондоне, — объявил Кристос.
Кори уставилась на него с открытым ртом.
— В Лондоне? — повторила она.
— Именно. Я, Кори Браун, оставляю Голливуд и переезжаю к тебе.
— Нет! Не может быть! А как же твои фильмы?
— Фильмы делают и в Европе, не так ли? Я говорю по-итальянски, по-французски. И учился я в киношколе в Лондоне. Кроме того, я всегда хотел сделать какой-нибудь европейский фильм.
— Но ты раньше никогда не говорил об этом.
Он поднял брови.
— Так ты все бросаешь ради меня? — Она чуть не задохнулась от восторга.
— Конечно, но ведь ты собиралась сделать то же самое.
— Кристос, я другое дело. Ты это ты, и в Голливуде все от тебя в восторге.
— С них уже достаточно, — засмеялся он. — И еще один сюрприз для тебя. Как насчет того, чтобы я стал режиссером твоей передачи?
— Ты?
— А почему бы нет?
— Но ты же никогда не работал режиссером на телевидении? Бьюсь об заклад, ты даже не знаешь, что такое быть режиссером видео.
— Ты, конечно, права. Но если я могу делать кино, то…
— Но ты ведь можешь снимать только на 35-миллиметровке. У Ти-ви-дабл-ю не хватит никаких денег.
Он многозначительно посмотрел на нее, и она рассмеялась.
— Ой, правда, с твоим именем мы найдем любые средства.
— Ну и как? Наймешь меня?
Кори ошарашенно покачала головой:
— Боже, а что станут говорить? Кристос Беннати бросает Голливуд, чтобы работать на британском телевидении.
— Да нет, только сделать одну телепередачу, — поправил он. — А потом снова взяться за кино.
— Нет, я не могу тебе этого позволить. Я не хочу, чтобы ты бросал Голливуд. Это твоя жизнь.
— О всемогущий Господь! Что еще должен сделать мужчина? Я же сказал, что приеду в Англию.
— Нет, это все очень важно, Кристос.
— Кори, с тобой так трудно, ты самая противоречивая женщина на свете. А теперь к черту все дела. Ты выходишь за меня замуж?
— Нет.
— Черта с два! Выйдешь.
— Ну хорошо. Я выйду, но не позволю тебе…
— Кори, заткнись!
— Не заткнусь.
— Ну сделай хоть раз в жизни, как тебе говорят.
Кори улыбнулась.
— А теперь слушай. Я переезжаю в Лондон. Мы купим дом, и ты, видимо, еще не понимаешь, но тридцать секунд назад ты согласилась выйти за меня замуж. Соображаешь?
Кори завороженно молчала, а потом расплылась в улыбке.