— Наверное, — согласилась Кейтлин.
Она постаралась спрятать подальше все свои сомнения, по крайней мере на время. Льюис явно верил в свою историю, а Роб и Анна верили ему. Нет смысла мусолить эту тему.
«Подождем и посмотрим, что будет», — сказала она себе.
Кейт устроилась на заднем сиденье, Роб вернулся и сел рядом. Темнело так быстро, что Кейт хотелось проверить, не надела ли она случайно солнечные очки. Горизонт прямо перед ними заволокли пылающие вишневым светом облака.
— Может, остановимся? — предложил Роб, пытаясь разглядеть стрелки на часах.
Габриель включил фары.
— Мы еще в Калифорнии. Остановимся, когда доберемся до Орегона.
Небо стало серым, потом черным. Грузовики с включенным дальним светом как призраки проносились по встречной. Около восьми часов вечера они добрались до знака «Добро пожаловать в Орегон».
Они доехали до первой стоянки, устроились на прохладной траве рядом с фургоном и поужинали. На ужин были бутерброды с арахисовым маслом и по яблоку на каждого — из запасов Тони, а на десерт — вишневые леденцы от кашля, которые Льюис нашел в бардачке, и бесплатные оливки.
— Мы можем остаться здесь на ночь, — сказал Роб.
Стоянка пустовала, только на шоссе неподалеку виднелось несколько припаркованных машин.
— Здесь нас никто не побеспокоит.
Кейт обнаружила, что взяла зубную пасту, а щетку забыла. В женском туалете она почистила зубы уголком хлопчатобумажной рубашки.
Все хотели лечь спать пораньше.
— Но как? — спросила Кейт, когда вернулась к фургону и столкнулась с проблемой организации спальных мест на пятерых.
Акры свободного пространства в салоне внезапно куда-то исчезли.
— Как мы тут разместимся?
Роб и Льюис возились с диванчиком в задней части фургона.
— Сиденье раскладывается, — сказал Роб. — Видишь, спинка откидывается, и получается кровать. Места хватит на двоих. Кто-нибудь может устроиться на втором диванчике, а еще сиденья впереди откидываются.
— Я лягу на одно из них, — вызвался Льюис. — Если, конечно, кто-нибудь не захочет поспать со мной на диванчике…— Он с надеждой перевел взгляд с Анны на Кейт.
— Девушки могут занять большой диван, — сказал Роб.
По глазам Анны было видно, что ситуация ее забавляет.
— О нет… Я думаю, лучше его займете вы с Кейтлин. Я посплю на втором диванчике.
— А я буду спать снаружи, — коротко бросил Габриель, потянулся и выудил из груды вещей спальный мешок.
Кинжалы и осколки стекол, так ощущала Кейтлин присутствие Габриеля в сети. Они с Робом еще не согласились на предложение Анны, но она уже знала, что так и будет. Ей нравилось спать рядом с Робом, с ним она чувствовала себя в безопасности. И она знала, что Роб хочет, чтобы она была рядом, потому что тогда он будет меньше за нее волноваться.
— Так просто удобнее…— начала Кейт, но Габриель одним взглядом заставил ее замолчать.
— Послушай, я не думаю, что спать снаружи — хорошая идея, — мягко возразил Роб.
Габриель и его одарил взглядом.
— Я в состоянии о себе позаботиться, — сказал он и ослепительно улыбнулся.
Габриель вылез из фургона. Кейтлин автоматически помогла Робу расстелить одеяла, стараясь отгородить свои мысли от ребят. У нее никак не получалось поговорить с Габриелем, а ей необходимо это сделать, и как можно скорее.
Спать на заднем сиденье фургона было тесно и немного душно.
«Как в поезде», — подумала Кейтлин.
Но ее не смущала теснота, если рядом Роб. Он был теплым, крепким, уютным.
Впервые они остались наедине, а Кейтлин так устала, что веки сделались свинцовыми. И золотые искры не вспыхивали, когда Роб касался ее, только лился ровный умиротворяющий свет.
— Я люблю тебя, — сонным голосом пробормотала Кейтлин.
Они нежно поцеловались, и Кейт прижалась к Робу.
«Я люблю тебя», — мысленно ответил он.
Мысль Роба несла с собой всю его суть. Чистый Роб. Теплый, как солнечный свет, а внутри его поистине львиная сила. Упрямый, непреклонный Роб, но он слишком заботился о других, чтобы позволить характеру взять верх.
И ему все равно, слышал ли кто-нибудь его признание в любви. Признание вслух было более интимным, чем телепатическое. Кейтлин чувствовала веселье с примесью зависти, которые испытывал Льюис, и умиротворенное одобрение Анны… но снаружи фургона от Габриеля шла черная волна отрицания. Горечь. И злость, которая пугала Кейтлин.
«Он чувствует себя так, будто его обманули, — думала Кейт, прижавшись к Робу. — Но это не так, я никогда не давала ему повода».