Белый дом был построен из камня, внутри оказалось просторно и тихо, как в храме. Даже пол был каменный. Возможно, когда-то этот дом действительно служил храмом.
Но мебель на глаза Кейтлин попадалась исключительно простая: резные деревянные скамьи и стулья, похоже, колониальной эпохи. В одной из комнат Кейт мельком увидела ткацкий станок.
— Сколько лет этому дому? — спросила она у Миринианг.
— Дом старый. И построен на руинах еще более старого. Но мы поговорим об этом позже, а сейчас вы устали и проголодались. Проходите, я принесу вам что-нибудь поесть.
Миринианг проводила ребят в комнату с огромным камином и столом из кедра. Кейтлин присела на скамью у стола. Ей было неспокойно, она чувствовала себя обиженной и… обманутой.
Когда Миринианг вернулась с тяжелым деревянным подносом, настроение Кейт не изменилось. Следом за Миринианг вошла девушка, тоже с подносом.
— Это Тэмсин, — представила Миринианг.
Девушка была очень милая, с кудрявыми золотистыми волосами и греческим профилем. Казалось, в ней гармонично сочетаются черты разных рас, как у Миринианг и у того мужчины из аэропорта.
«Они не такие, как я ожидала», — пожаловалась Робу Кейтлин.
И дело не в том, что они выглядели обычно. Несмотря на простой уклад жизни, они были очень даже необычными. В них чувствовалось что-то не от мира сего: в том, как они держались, как смотрели. Даже молоденькая Тэмсин казалась старше гигантских деревьев возле дома.
Впрочем, еда понравилась Кейт. Хлеб, как и те буханки, что они купили в придорожном киоске, был свежим и вкусным. Еще подали мягкий бледно-желтый сыр и салат из диких растений, каких-то цветов и травы, с виду похожей на сорную. Но он оказался очень вкусным, равно как и непонятное плоское темно-красное кушанье, напоминавшее фруктовые рулетики.
— Это и есть фруктовые рулеты, — сказала Анна, когда Льюис спросил ее. — Из морошки и ягод гаультерии.
Мясом их не угощали, даже рыбы не было.
— Если доели, можете пойти познакомиться с остальными, — сказала Миринианг.
— А как же Габриель? — сдерживая недовольство, спросила Кейтлин.
— Я попросила отнести ему еду.
— Я не о том. Он будет знакомиться с остальными? Или ваши правила и это запрещают?
Миринианг вздохнула. Она сцепила маленькие пальцы с коротко подстриженными ногтями, а потом уперла руки в бока.
— Я сделаю, что смогу, — пообещала она. — Тэмсин, отведи их в розарий. Это единственное место, где достаточно тепло. Я подойду позже.
«Розарий? Тепло?» — удивился Льюис, когда они следом за Тэмсин вышли из дома.
Все в действительности оказалось странно. Там цвели розы самых разных оттенков: красные, золотисто-оранжевые, розовые. Свет и тепло, казалось, исходили от фонтана в центре огороженного стеной сада.
«Нет, дело не в фонтане, — подумала Кейтлин. — Там кристалл».
Когда она впервые увидела его на фотографии, ей показалось, что это ледяная скульптура или колонна.
Он совсем не походил на кристалл мистера Зета. Того монстра сплошь покрывали жуткие отростки, более мелкие кристаллы, которые торчали из него, как паразиты, присосавшиеся к уродливому телу. А этот был гладкий и чистый — прямые линии, идеальные грани.
И от него исходило свечение. Внутри кристалла пульсировал мягкий молочный свет, который согревал воздух в розарии.
Роб протянул вперед раскрытую ладонь.
— Энергия, — сказал он. — Вокруг него биоэнергетическое поле.
Кейтлин ощутила легкую дрожь в сети и, пока оборачивалась, услышала голос Габриеля:
— Покруче походного костра.
— Ты здесь! — воскликнул Роб. Ребята окружили Габриеля, все были рады, даже Лидия улыбалась.
В этот момент через другую дверь вошла Миринианг, а с ней группа людей.
— Это Тимон, — представила она. Человек, шагнувший вперед, казался очень старым. Он был высокого роста, но болезненный и совершенно седой, с изборожденным морщинами благородным лицом и полупрозрачной кожей.
«Он их лидер?» — тихо спросила Кейтлин.
— Я — поэт и историк, — сказал Тимон. — Но как старейший в колонии, порой я вынужден принимать решения.
И он улыбнулся иронично и доброжелательно.
У Кейтлин участился пульс, она растерянно уставилась на старика.
«Он нас слышит?»
— А это Лишань.
— Мы уже встречались, — хмыкнул Габриель и оскалил зубы в улыбке.
Это был тот мужчина из аэропорта, смуглый, с волосами цвета березовой древесины. Глаза, раскосые и очень темные, опасно вспыхнули, когда Лишань взглянул на Габриеля.